Воспоминания

Раф Айзенштадт

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ ПЬЕСЫ

"ЛЮБОВЬ МОЯ, ВЕРОНИКА"

Когда однажды, десять лет назад, между бесконечной беготней по всяким Amt’ам, Arbeitsamt’ам я совершенно случайно заглянул в этот сквер, то был в одночасье поражён и пленён стоящей там удивительной скульптурой, где мастерство скульптора восхищало, а прелесть и грация юного создания чуть кружили голову. Да, это была любовь с первого взгляда. На пьедестале две лаконичные строчки: Prof. Walter Schott "Die Kugelspielerin" 1902.

Просто информация для любого прохожего. И как-то слишком часто я появлялся там, задерживая шаг, а проезжая мимо сквера, среди густой зелени угадывал знакомый силуэт. Это была первая заноза в фундамент будущей истории.

Через три года на экраны Германии вышел фильм "Comedian Harmonists", где рассказывалось о хоровом коллективе под этим названием, весьма популярном в 20-е-30-е годы. Из шести солистов четверо были евреи. Вот тогда-то, побывав на сеансе этого фильма, я впервые услышал песню "Вероника". Вот вам вторая заноза.

Третьей занозой стало гигантское здание Kaufhof’а на Кönigsаllee. Хозяевами его до войны была еврейская семья, которую уничтожили в концлагере, а магазин конфисковали.

Четвёртой занозой стала информация о скульпторе, который также погиб в тридцать восьмом году. И уже этот пепел стучал в моё сердце.

И этого оказалось более чем достаточно, чтобы появилась моя пьеса. Всё встало на свои места. Я представил себе, что девушку, которая позировала скульптору, звали Вероника, любимый её был из группы "Comedian Harmonists", а родители – хозяевами Kaufhof’а.

Вот так возникла эта скорбная история о прекрасной девушке, сгинувшей тоже в печи крематория, но которую, смею думать, оживил я и сделал это не только для себя.

ЛЮБОВЬ МОЯ, ВЕРОНИКА

(Дюссельдорфский Пигмалион)

Когда я попадаю на эту величественную улицу, то иногда вспоминаю её промозглой в первую зиму своего пребывания здесь, я вспоминаю её запруженной безудержной рекой первого в моей жизни карнавала.

Кönigsаllee – её неприступные витрины и щедрый дар её ежемесячных концертов в Kö-Galerie.

Я люблю, гуляя вдоль её канала, свернуть сюда, в этот небольшой сквер, где однажды открылась для меня юность и грация, прелесть и очарование милого создания в развевающихся одеждах – Jugendstil начала прошлого века. На постаменте – две лаконичные строчки: «Prof. Walter Schott "Die Kugelspielerin" 1902.» Но в памяти возникает только 1938 год – год гибели скульптора.

Я не слышу тогда шума машин, ничего не слышу, а остаётся только тридцать восьмой год и эта девушка, так неотвратимо привлекающая моё внимание. Мне уже кое-что известно: и фамилия скульптора – Вальтер Шотт, популярного в те ещё доверчивые годы, и что сгинул он в нацистском концлагере.

Всё вязнет и тонет в пучине времени... и я уже не различаю, откуда этот стук, откуда эта боль... И этот стук... И эта девушка...

(В моем воображении возникает комната, в которой находятся юная девушка и молодой человек.)

Вероника: Послушай, Вилли, что ты сидишь здесь, когда наши уже все там?

Вилли: Мне и здесь неплохо...

Вероника: Брось дуться... Сегодня же такая Party! Право же, смешно… Это из-за Хорста?

Вилли: Индюка этого? Не смеши... Вырядился в эту дурацкую форму и думает, что что-то изменилось. Как был последним в классе...

Вероника: Ты просто завидуешь.

Вилли: Как же...

Вероника: Конечно. Он уже штурмбаннфюрер. Командует батальоном.

Вилли: Придурков.

Вероника: Ты что? Тише... Уж кто-кто, а вы должны быть ему благодарны. Никто вас не трогает.

Вилли: Ещё бы...

Вероника: Ну, мы идем? Вилли!

Вилли: Никакой я не Вилли! Не Вилли...Вэлф я.

Вероника: Ну и что?

Вилли: А то, что и ты не Вероника, а Шейла.

Вероника: Подумаешь... Ну и сиди здесь со своими бумажками. (Собирается уходить.) Говорят, ты вчера исполнял что-то новенькое?

Вилли: Откуда ты знаешь?

Вероника: Эта песня обо мне? Да? Скажи!

Вилли: Просто песня.

Вероника: Там же Вероника...

Вилли: Ну и что?

Вероника: Ты можешь спеть? Сейчас. Я прошу…

Вилли: Ты правда хочешь?

Вероника: Перестань дуться, Вилли... Ой, молчу... Вэлф. (Смеётся.)

Вилли: Слушай. "Вероника".

Вероника: Я же Шейла...

Вилли: Так называется песня.

Исполняется песня " Вероника" на немецком языке

Veronika, der Lenz ist da,

Die Mädchen singen Tra-la- la.

Die ganze Welt ist wie verhext,

Veronika, der Spargel wächst.

Ach Du, Veronika, die Welt ist grün,

Drum lass uns in die Wälder zieh’n.

Sogar der Grosspapa, sagt zu der Grossmama:

Veronika, der Lenz ist da.

Mädchen lacht, Jüngling spricht,

Fräulein woll’n sie oder nicht?

Draussen ist Frühling!

Der Poet Otto Licht

Hölt es jetzt für seine Pflicht,

Er schreibt dieses Gedicht:

Veronika, Veronika, der Lenz ist da...

Вероника: Эта песня обо мне! Обо мне! Ты даже мою спаржу вспомнил. Спасибо, милый! Мы никуда не идем. Ну их!

Вилли: Но мне надо идти.

Вероника: Куда?

Вилли: У нас сегодня генеральная репетиция. Завтра концерт.

Вероника: Приходи потом ко мне. Я буду ждать.

Вилли: Я приду. Обязательно. Только жди! (Покидает комнату)

Вероника исполняет песню на русском языке

Вероника, весна пришла,

Поют девчонки «тра-ла-ла».

Весна пьянит, как божоле,

И спаржа скоро на столе.

Смотри, Вероника, как всё цветет,

Зеленый лес к себе зовёт.

И даже Grosspapa воскликнул Grossmama:

"Вероника, весна пришла!"

Ей смешно — ему нет: любит Frеulein или нет?

Солнце смотрит в лужи.

И поэт Отто Лихт сочинил весенний стих

После зимней стужи.

Вероника, весна пришла,

Поют девчонки тра-ла-ла!

Весна пьянит, как божоле,

И спаржа скоро на столе.

Смотри, Вероника, как всё цветет,

Зелёный лес к себе зовёт.

И милый, старый Grosspapa воскликнул доброй

Grossmama: "Вероника, весна пришла!"

В это время раздаётся клаксон автомобиля. Она нервничает, бросается к двери. И я в своем воображении мысленно оказываюсь в этой комнате, в этом 1938-м году.

Я: Не надо... Идти.

Вероника: Ой, кто это?

Я: Не знаю, как объяснить... Но я — друг.

Вероника: Где Вы? Что за шутки?

Я: Здесь уже не до шуток. Какой у вас сейчас год?

Вероника: Вы что? С луны свалились?

Я: Серьёзно.

Вероника: Тридцать восьмой.

Я: А число?

Вероника: Да бросьте Вы...

Я: Это важно. Я потом расскажу.

Вероника: Девятое ноября.

Я: Хрустальная ночь...

Вероника: Как красиво... Как в сказке...

Я: В страшной сказке, Вероника. Вы должны бежать! Спасаться!

Вероника: Бежать? Почему, куда?

Я: Не знаю. Знаю только, что сегодня вечером по всей Германии будут громить, жечь, убивать.

Вероника: Зачем? Кого?

Я: Евреев.

Вероника: Но этого не может быть! С чего Вы взяли? И вообще, откуда Вы?

Я: Я не могу Вам всего объяснить, но Вы должны мне верить.

Вероника: Что будут жечь, убивать? Чушь! Это же Германия! Двадцатый век.

Я: Но вашу синагогу сожгли.

Вероника: Какую?

Я: На Kasernenstrasse.

Вероника: Как это? Она же огромная. Каменная...

Я: Сейчас на этом месте памятный камень.

Раздается требовательный сигнал авто

Вероника: Но у меня сегодня Party. И вообще... О чём вы говорите? Мой папа – хозяин Kaufhof’а на Кönigsаllee. Нас все знают! И любят...

Я: Вот поэтому.

Вероника: Но кто Вы? И откуда обо мне узнали?

Я: Я знаю Вас уже десять лет. Я люблю смотреть на Вас...

Вероника: Что Вы такое говорите?

Я: Нет... То есть да... На Вашу скульптуру.

Вероника: Мою?

Я: Я просто представил себе, что была девушка, которая позировала скульптору, и этой девушкой были Вы.

Вероника: Ах, вот оно что? Она ещё стоит? А это когда? В каком Вы году?

Я: Тоже девятого ноября, но только 2003 года.

Вероника: Это не может быть!

Я: Чего?

Вероника: Я уже не знаю, чего. Я боюсь Вам верить. Я боюсь...

Я: Вероника, родная...

Вероника: Что Вы такое говорите?

Я: Слушайте! Я знаю Вас уже десять лет, и теперь знаю, что люблю...

Вероника: Как это? Но мы ведь не знакомы... А Вилли?

Я: И Вилли вашего люблю, и его песню.

Вероника: Правда? Она вам нравится? Он – просто чудо.

Я: Мне очень нравится группа "Comedian Нarmonists".

Вероника: А как же он? А папа, а мама? Все мы?

Я: Вам надо уезжать из Германии. Всё бросить и бежать.

Вероника: Как это? Всё бросить... А наша вечеринка? А магазин, а подруги? Мой Дюссельдорф? Это невозможно!

Я: А эта ночь? А шесть миллионов погибших евреев, а война?

Вероника: Какая война? Миллионов? Евреев?

Я: Да! Да!

Вероника: Это неправда... Правда? Это ведь сон?

Я: Мне и самому до сих пор так кажется.

Вероника: Ой! Что это? Там на улице какие-то

люди! Они громят наши витрины. Наш Kaufhof. Там же папа! Мама! Всюду факелы... Их море... (Некоторое время её не слышно)

Я: Вероника!

Вероника: Они идут! Откуда Вы узнали?

Я: Так было.

Вероника: Что же делать? Они поднимаются!

Я: Бегите чёрным ходом! Бегите ко мне в сквер!

Вероника: Куда?

Я: Туда, где скульптура с шаром.

Вероника: Вы там?

Я: Да!

Вероника: Бегу! (Пропадает)

Я: Господи! А что теперь? Что я ей сказал? Это же шестьдесят лет назад... Господи, когда я хожу по этим улицам, меня не покидает ощущение, что это было здесь. И мне здесь хорошо, и я не могу забыть. И как теперь быть... Когда она прибежит. Может, сильно захотеть... Зажмуриться... Хотя бы во сне... Ты бредишь... А девятое ноября? А эта ночь? Хрустальная...

Издалека слышна мелодия "Вероники". Она приближается. Совсем близко. В скверик вбегает ослепительная девушка и в нерешительности застывает передо мной.

Вероника: Вы?

Я: Вы? Вероника?

Вероника: Но как это? Я даже не знаю, как Вас зовут. Я даже не знаю – я здесь или Вы там.

Я: Слава Богу, Вы здесь. Я тоже не знаю, как это... Может, надо только сильно захотеть... обоим... в один и тот же день... и в эту ночь... А может быть, теперь мир стал миром?

Вероника: Давайте же познакомимся: Вероника, то есть Шейла…

Я: Вилли

Вероника: И вы?

Я: Теперь – да.

Вероника: Боже! Но я их бросила! Как мне теперь вернуться? Они пропадут!

Я: А Вы?

Вероника: Это не важно (осматривается). Как здесь тихо... Который час?

Я: Половина двенадцатого.

Вероника: Так поздно. Мне надо бежать.

Я: Куда?

Вероника: Я не знаю.

Я: Вы здесь в безопасности.

Вероника: А они?

Я: Они ещё смогут спастись. Всё бросить и бежать.

Вероника: Куда?

Я: В Америку, Англию. Через три года немцы захватят всю Европу, а в 41-м начнут войну с Россией.

Вероника: А Вилли?

Я: Я знаю только, что группа "Comedian Нarmonists" эмигрировала в Америку.

Вероника: А я?

Я: Но Вы уже здесь. Вы спасены.

Вероника: Как же предупредить моих? Всех.

Я: Это невозможно.

Она садится рядом. Дрожит. Я набрасываю на неё плащ.

Вероника: Сколько света... А витрины... Какие машины... А вот там наш Kaufhof. Был...

Я: Он и сейчас стоит.

Вероника: А я?

Я: Что?

Вероника: Моя скульптура? Где?

Я: Вот же она.

Вероника: Я ничего не вижу.

Я: Как это... (В растерянности оглядываюсь) Но вот же её пьедестал... Только что была... и восемь лет... стояла. (Смотрю на неё) Шар... У Вас в руке шар...

Вероника: Откуда?

Я: Это Вы. Я уже ничему не удивляюсь. Эта странная ночь.

Вероника: Хрустальная ночь... Ой... Там кто-то есть... Я боюсь... (Инстинктивно приникает ко мне)

Я: Что Вы... Это ветер... Или кролик в кустах.

Вероника: Да нет же! Там кто-то с фонарём.

Резкий свет фонаря освещает попеременно их лица – то одно, то другое. Появляется Хорст.

Хорст: Halt! Стоять на месте! Вам уже ничего не поможет.

Вероника: Хорст? Ты? Какое счастье! Ты нас спасешь! Как твоя Party?

Хорст: Это уже неважно. Мы накануне великих дел! Теперь весь мир узнает, что мы...

Я: Банда негодяев!

Хорст: Молчать! Юде! Думаешь, спрятался здесь? (Свистит) Polizеi!

Я (Веронике): Не бойся. Это мираж. Пустой звук.

Хорст: А это ты скоро узнаешь – пустой или не пустой... За колючей проволокой. И твои любимые "Comedian Нarmonists" (Поёт издевательски) "Lebewohl, gute Reise..."

Вероника: Не смей!

Хорст: Теперь будут другие песни! Наши!

Я: Нет! (Включаю магнитофон. Звучит песня "Comedian Harmonists" на немецком языке "Lebe wohl, gute Reise".)

Lebe wohl, gute Reise, und denk’an mich zuruck!

Lebe wohl, gute Reise, denk’an das Glück!

Denk’an die Stunden, da wir voller Seligkeit,

So allein zu zweit das Glück gefunden.

Lebe wohl, gute Reise, vergiss mich bitte nicht!

Denk’daran, was mir leise dein Mund verspricht.

Gib mir Mut fur die grauen Stunden,

Bald bin ich ohne dich.

Lebe wohl, gute Reise,

Und denk’an mich.

Sieh mal nach, ob du auch nichts vergessen hast.

Hast du auch, liebes Herz, all’deine Schuh’?

Die Hute dazu?

Und den schönen Nerz?

Hur mal: jeden Tag erwart’ ich Post von dir,

Gleich morgen, wo du bleibst

Und vergiss mich nicht ganz über Skilauf und Tanz,

Und das du mir schön schreibst!

Lebewohl, gute Reise...

Хорст: (время от времени старается перекричать): Deutschland! Jüde! У вас осталось двe минуты. Шейла, я пришёл за тобой!

Вероника (мне): Прощай...

Я: Нет, ты останешься! Не будет этого! Ты нужна здесь. (Подвожу её к пустующему пьедесталу) Вот твое место – и навсегда.

Вероника: Вилли... Я не хочу опять терять... Это одиночество...

Я: Здесь ты не будешь одинока.

Вероника: (становится на пьедестал в позу "девушки с шаром"): Я люблю тебя.

Рядом со мной опять скульптура "Die Kugelspielerin". Теперь она навсегда останется для меня "Вероникой", а шар её – посланием из прошлого к нам, чтобы мы никогда не забывали. Не могли забыть.

Я: Я люблю тебя…

Хорст: Всё! Время вышло! Шейла!

Я: Здесь нет никого. Только скульптура. Взгляните.

Хорст: Тогда ты! Мне всё равно!

Я: Я готов... (Пою)

В добрый путь и удачи, не говори — прощай!

В добрый путь, нашей встречи не забывай.

Ах, эти дни и мгновенья чудесные!

С нами был весь мир, а мы вдвоем.

Вероника:

Улыбнись на прощанье

И трогай, в добрый путь!

Про свои обещанья,

Молю я, не забудь!

Дай мне сил для безрадостных будней,

Без тебя сгореть мне в огне.

В добрый путь и удачи!

Помни обо мне!

Бьют часы 12 раз. На сцене застывшая фигура

"Kugelspielerin". Всё исчезло, как наваждение.

Я (проходя по авансцене): Когда я хожу по улицам этого, уже ставшего моим, города, любуясь изысканными витринами, я вижу иногда в них неясные отражения той жизни – с огромной, ещё не разрушенной синагогой на Kasernenstrasse, с твоей лёгкой фигуркой, Вероника, в развевающихся одеждах. И тогда всё отступает куда-то, и я стою в недоумении, оглядываясь по сторонам. Где я? Что это? Но это быстро проходит. Да и было ли? И опять город полон жизни, людей. Но без тебя... Вероника. (Ухожу) Скульптура (оживает):

"Улыбнись на прощанье

И трогай, в добрый путь!

Про свои обещанья,

Молю я, не забудь!

Дай мне сил для безрадостных будней,

Без тебя сгореть мне в огне.

В добрый путь и удачи!

Помни обо мне!"

Перевод стихов на русский язык Беллы Гулиевой и Аркадия Равиковича

2002

Halt стоять

На стр. автора

<< Назад | Прочтено: 113 | Автор: Айзенштадт Р. |

Мне понравилось?

(Проголосовало: 0)

Комментарии (0)

Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.

Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.
Войти >>