Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Вениамин Левицкий

 

Шесть лет под Шпилем

или Юность, перетянутая ремнём 

 5-й курс…

 

Ноябрь  – декабрь 1954 года

(Отпуск остался в далёком прошлом. Началась обычная курсантская жизнь, только по сравнению с 4-ым курсом я после разжалования был в ином качестве. Написал маме письмо, в котором рассказал о первых впечатлениях и переменах в училище после отпуска).

 


 

«Отпуск остался в далёком прошлом..

5-й курс. Ноябрь 1954 года.        

 

 

Из письма сына маме

 

30/Х-54г.

Доехали благополучно. Рид отоспался и всё силился вспомнить, не забыл ли он попрощаться с Розитой (знакомой девушкой, с которой он встречался во время отпуска в Киеве).

У тёти Тамары с разводом ещё ничего не решилось. Пытались Н.Я. привлечь к партийной ответственности, но на партбюро и собрании, как сказала тётя Тамара, «он выкрутился». Ему лишь объявили строгий выговор.

Старшиной класса меня не назначили. Очень хорошо. По всей видимости, буду спорторгом роты (как на 3-м курсе). Пожалуй, для моей реабилитации это неплохо, да и нужно чем-то заняться. В отпуске в Москве получил замечание за неприветствие. По возвращении из отпуска доложил об этом командиру роты. Из Москвы по этому поводу ничего не пришло. Поэтому пока меня не наказали. Может быть, праздники проскочу, а там - не так страшно. В Ленинграде туман, сыро, хотя вчера он нас встретил довольно радушно: был ясный, но холодный день. Окна нашего класса выходят на Александровский сад, так что для нас он теперь будет ярким показателем смены времён года. Сейчас «Сашкин сад» стоит голый, заброшенный, пустой. В кубрике наши койки с Юркой Бургонским стоят рядом, в классе сидим тоже вместе за одним столом. Как всегда в самом начале  нового учебного года полон радужных надежд и горячих желаний. Нет, всё-таки хорошо, что я рядовой. С ребятами после отпуска встретились тепло. Занятия начнутся послезавтра.

 

15/ХI-54г.

Твоё письмо, адресованное мне в Мурманск, я не получил. Это лишний раз должно тебе показать – не нужно  затрагивать в письмах некоторые проблемы, которые могут стать достоянием посторонних. Несколько штрихов о первых днях 5-го курса.  Был в театре (в Пушкинском). Смотрел премьеру «Они знали Маяковского» по пьесе Катаняна. Мне спектакль понравился, при всём том, что Черкасов больше Черкасов, нежели Маяковский, хотя стремится к внешнему сходству. В некоторых местах он очень хорош. Стихи читает замечательно, хотя и не «по-маяковски» - у него своя манера чтения. Перетащили в этот театр Игоря Горбачёва из Драматического театра имени Горького. Хочу в Пушкинском театре посмотреть ещё и «Чайку». После возвращения из отпуска меня в связи с разжалованием почти не трогали, только сегодня обо мне «вспомнили» на отчётно-выборном комсомольском собрании. Вроде пока всё улеглось. Очень прошу, поищи мне для выступлений что-нибудь этакое лирико-героическое. Можно прозу. Может быть, что-то есть в новой книге стихов Симонова? А то старьё читать не хочу, а приличных новых стихов пока не встречаю. Сонеты Шекспира? Но они настолько интимны, что мне не разрешат их читать перед большой аудиторией.

7 ноября собрались с ребятами. Ничего яркого...

(Ничего яркого? Это я лукавил. Вспоминаю это празднование... Кто-то из моих товарищей по классу предложил мне встретить ноябрьские праздники в компании студенток из пединститута. Условия были обычными: наша выпивка, а их - закуска. Родители одной из девушек, у которой должна была собраться наша компания, жили в доме на Невском проспекте недалеко от улицы Садовой, где располагалась военная комендатура. В назначенное время мы (а было нас шесть человек, соответственно и девушек должно было быть  такое же количество), прихватив с собой чемоданчик с набором спиртных напитков, пришли по указанному адресу и очень удивились, когда увидели в квартире  ещё шестерых курсантов из училища  Фрунзе (в передней оказались их бескозырки, на ленточках которых было написано название училища). Оказывается, девушки, чтобы подстраховаться (вдруг нас по какой-то причине не уволят?), пригласили  на вечеринку и курсантов-«фрунзаков». Покидать уютную квартиру с накрытым столом, радиолой, издающей приятную музыку, и шестью молодыми симпатичными особами, несколько смущёнными возникшей ситуацией, ни одна из «мужских сторон» не пожелала. Поэтому решили поскорей сесть за стол, чтобы снять неловкость  и напряжение (родители хозяйки скромно уединились на кухне, хотя мы их  приглашали присоединиться к нам). У наших соперников тоже «с собой было», поэтому спиртного на столе оказалось более, чем достаточно. Через некоторое время кое-кто из «мужской половины», не рассчитав своих возможностей, «выпал в осадок», сократив тем самым число дееспособных претендентов на «дамские сердца». Один из «фрунзаков» почему-то решил прогуляться по Невскому проспекту. Старинная остеклённая дверь парадного оказалась уже закрытой. «Фрунзак» безуспешно попытался её открыть, а потом, увидев в стекле своё отражение, которое ему явно не понравилось, в сердцах «двинул» по нему кулаком, поранив при этом пальцы своей руки. Грохот падающего стекла, «мат – перемат» пострадавшего привлекли внимание дремавшего неподалеку  дворника, который конечно же сообщил «куда следует». Поскольку он  видел, что в дом заходили курсанты, то этим «куда следует» оказалась комендатура, откуда незамедлительно были направлены два патруля. Когда патрули неожиданно для нас вошли в комнату, где мы праздновали, то они увидели такую картину: посередине комнаты стоял стол с остатками нашего пиршества (бутылки мы быстро убрали под стол), двое курсантов (один из них был Юра Бургонский)  «в отключке» лежали на диване, а остальные танцевали с девушками под негромкую музыку. Один из начальников патруля в звании капитана 3 ранга решительно скомандовал нам: «Одевайтесь! Следуем в комендатуру!» Но тут за нас вступились родители и девушки, которые стали уверять его,  что у нас всё в порядке, к разбитой двери парадного «наши парни» не имеют никакого отношения («фрунзака» с пораненой перевязанной рукой предусмотрительно спрятали в другой комнате). Девушки, показывая почему-то на родителей, говорили, что у нас пьяных вообще нет, а кто «немного устал, тот отдыхает». Начальник патруля заколебался. Но окончательно разрядил обстановку Юрка Бургонский, который вдруг проснулся, приподнялся с дивана, некоторое время осмысливал ситуацию, и вдруг сказал: «У нас всё хо-р-р-ошо! Но если вам нужны ж-ж-ж-ертв-ы-ы, то  я г-г-отов!», - и, «вырубившись», снова упал на диван. Всех это очень рассмешило. Нам повезло: начальники патруля оказались «нормальными» флотскими офицерами, возможно, они в своё время тоже окончили военно-морское училище имени Фрунзе, вспомнили свои курсантские годы, ибо через некоторое время  сказали: «Ну, ладно... Смотрите только, чтобы всё было в порядке!», - и ушли. Вот так можно было мне и моим товарищам «сгореть»  в самом начале 5-го курса, но на этот  раз судьба была к нам благосклонна.

 

Продолжение письма сына маме от 15 ноября 1954г.

Скорей бы получка. Хоть неделю хочу почувствовать себя человеком. Читаю «Дон Жуана» Байрона. Байрон – умница и безусловно огромный талант.

Думаю постепенно начать тренировки. Пока всё у меня хорошо. Во время наших «отпускных» бесед ты сумела «влить» в меня огромную порцию оптимизма, который мне сейчас здорово помогает.

P.S. От Лоры получил письмо, где она пишет, что не может без меня, ей больно, что мы расстались, и пр. Поздно. Подумал, что если бы она немножко лучше знала меня, то поняла бы, что меня не звать нужно обратно, а гнать ко всем чертям, - вот тогда она, возможно, чего-нибудь и добилась бы. Нет, ничего у меня к ней нет, всё прошло. Когда-то мне было хорошо с ней, но это было скорей увлечение, а не любовь…

 

 

Из письма матери сыну

 

29/ХI-54г.

Заболела Машенька ангиной. В первый раз в жизни. С высокой температурой. Ангина прошла – осложнение на железы. За ушами вспыхнули лимфатические желёзки, и температура опять подскочила до 38,6 градусов. И вот всё время вожусь с желёзками, ставлю компрессы, грею и т.д. Но самое главное - эта её болезнь страшно угнетает меня. Мой оптимизм изменяет мне во время болезней. Ничто не может так выбить меня из колеи, как болезни. Сегодня у неё уже нормальная температура. Вот потому и не писала.

Твой разрыв с Лорой закономерен. Недавно я прочла в одном стихотворении вот такие строчки и подумала, что они относятся к тебе и к Лоре. По отношению к тебе у Лоры могли бы прозвучать такие слова:

 

«Люблю ли вас или нет – зачем вам это знать?

Люблю – в вас не найду ответа.

А если не люблю- не станете искать

Моей любви, как счастия и света.

Чем я живу теперь?

Всё тем же, что когда-то

Обоим было дорого и свято.

Иль новой радостью?    

Зачем вам это знать?.. ».

 

В отношении того, чтоб поискать тебе что-нибудь из стихотворений, то, ты сам понимаешь, что никуда не хожу, ничего не ищу. Сижу сама неделю без воздуха, прикованная к 4-м стенам. Вечерами можно было бы пойти, но я освобождаюсь к половине десятого, к десяти, и уже нет сил даже выйти на полчаса на улицу, побродить по снегу, подышать морозным воздухом. В связи с юбилеем Н.Островского можно было бы почитать лирико-героическую поэму К.Симонова «Победителю». Поэма очень старая, но звучала бы в юбилейные дни неплохо, а написана она очень хорошо. Новой книги его стихов не читала. Если у вас будет выступать  Журавлёв (у него в программе - «Дом с мезонином» и другие чеховские вещи), то пойди непременно. Он прекрасный чтец, пожалуй, самый лучший сейчас, на его литературные вечера  очень трудно достать билеты. Видел ли ты «Большую семью»? Конечно, прекрасен Лукьянов. Просто изумителен. В особенности, если сравнить его с Вороном в «Кубанских казаках», с Егором Булычёвым. Я считаю его более талантливым, чем Мордвинов, пожалуй, лучшим из оставшихся больших актёров. А Андреев отупляет Илью Журбина. Переигрывает. Остаётся самим собой. И очень хорош в комедийной роли Кадочников. Зря его замалчивают, он создал великолепный образ. Женские образы... Мне не понравился ни один, за исключением матери. Из польских картин ещё ни одной не видела. Пропустила и «Стрекозу». В отношении того, как перетаскивали Горбачёва из одного театра в другой, я читала в статье  «Таланты напрокат». Он артист большого плана, а ещё совсем молодой. Фотографию Черкасова в роли Маяковского я тоже видела. Он, действительно, по внешности больше Черкасов, чем Маяковский.

Мы без тебя съели две банки капусты и каждый раз, как кушали, вспоминали тебя, с каким аппетитом ты ел хрустящую капусту. У нас у всех она пользуется большим успехом.

С 18 ноября выпал снег. И с тех пор установилась зима: всё время мороз, иногда опять снег.

(С Лорой мы никак не могли расстаться. Продолжались встречи... В письмах мы пытались найти объяснения происходящему...)

 

 

Из письма Лоры

 

1.12.54

Сегодня очень поздно пришла домой. Задержалась на кафедре физиологии (знаешь, я всё-таки взяла курсовую работу по анатомии), долго разговаривала с руководителем, а потом... Потом был чудный вечер, один из тех, в которые хочется бродить по городу, любоваться заснеженными деревьями, удивительно красиво и празднично выглядевшими в блеске вечернего освещения. Сегодня лёгкий мороз, и кажется масса хрустальных частиц украсила всё вокруг. Вот они кружатся в воздухе и, ослепительно сверкая, медленно опускаются на землю. Я ловлю их на варежку. Какой причудливый узор у каждого хрусталика – изумительна его способность так искриться..!

Виня! Что же такое произошло? Почему всё сложилось так неясно, глупо? Ведь не могут же люди так бесследно исчезать? Да, я понимаю, человек обладает удивительной способностью забывать, а острота чувства постепенно сглаживается и стирается временем. Но нельзя легко проходить мимо настоящих, искренних, человеческих отношений. Не знаю, как назвать чувство, которое я испытываю к тебе, но оно, во всяком случае, очень хорошее, большое. Несмотря ни на что, я ни минуты, ни на одно мгновение не могу подумать о тебе плохо, в чём-то осудить тебя, продолжаю верить в тебя как в человека прежде всего. Знаешь, у меня есть маленький секрет, только у меня, о нём никто до сих пор не знал. Перед встречей Нового года, когда истекают последние часы прошедшего, когда вокруг царит предпраздничная суета и оживление, мне хочется побыть некоторое время наедине с собой. Мысленно перебираю ушедшие в прошлое дни, недели, месяцы. Хорошо ли, правильно ли я использовала их; что нового они мне принесли, какого рода содержимым заполняла своё время? А люди? Какие они? Что я сделала для них? Ведь ты знаешь, я прохожу мимо многих неинтересующих меня людей. И часто я задаю себе вопрос: а где же критерий, чем я руководствуюсь, поступая так? Имею ли я право на это? Объясняю подсознателным влечением, интуицией и всё-таки чувствую какую-то ложь, неискренность. Люди больше склонны судить друг о друге по бросающимся в глаза внешним признакам, чем доискиваться истинных мотивов человеческого поведения.

Если бы близкие люди в дни размолвок умели понимать, угадывать всё, что происходит в душе одного и другого! Если бы люди умели понимать эти глубокие встречные движения и не боялись доверяться, сколько бы сбережено было на свете душевных сил, растрачиваемых понапрасну, сколько правды, добра, так часто бесследно умирающих в непонятом человеческом сердце, было бы излито, сколько счастливых и простых решений нашли бы люди в положениях, кажущихся порой безвыходными!..

(А жизнь шла своим чередом. Пытаясь забыть Лору, я куда-то ходил, где –то бывал, с кем-то встречался, получал другие письма...)

 

 

 

«...Вчера был в филармонии..».

 

Большой зал филармонии. Ленинград.


Из записей в дневнике

 

18/ХI-54г.

Вчера был в филармонии.

Слушал 3-ю симфонию…

Дирижировал Грикуров. Ничего не понял, кроме 2-й части. Было стыдно – не хватило рубля для гардероба, но что поделаешь.

В субботу был в патруле. Нужно попасть на Марию Миронову.

 

13/ХII-54г.

Спектакль «Сомов и другие» Московского театра имени Моссовета, приехавшего на гастроли в Ленинград. Был за кулисами, познакомился с Владимиром Гордеевым - мужем Милушки Шапошниковой. Он оказался очень приятным и симпатичным человеком. Видел артиста Добротворского. По виду – алкоголик, но с импонирующей внешностью.

Побывал на выставке Грекова. Заметно влияние импресссионистов. У него преобладают картины на историко–героические темы. Интересная выставка фарфоровых изделий, Произвела впечатление выставка, посвящённая творчеству Чехова в Публичке. Выставки, выставки, выставки... Попал в Дом офицеров на спортивный вечер. Выступления спортсменов понравились.

 

20/ХII-54г.

В субботу - письмо от Лоры. Что же ответить? Снова написать, что всё уже кончено? Как всё это нехорошо, какое-то двусмысленное, ложное положение. Не могу я ей больше ничего говорить...

Поразил меня немецкий фильм «Кто виноват?». Великолепная игра артистки. По-моему, это та же артистка, которая играет Марию Стюарт в «Дороге на эшафот». Очень всё интересно – фильм сделан в детективном жанре. Я получил огромное удовольствие, был даже взволнован этой картиной, что редко со мной бывает последнее время.

Фильм «Париж»... Не представлял себе раньше  Монмартр.

Потянуло к знакомым ощущениям – заглянул на танцы в «холл». Там все те же и всё то же.

Был в патруле. На Новый год снова заступаю в патруль. Везёт, как всегда.

В субботу иду на «Отелло» в театр Моссовета  – это решено.

(И в это же время среди дневниковых записей появились стихи французского поэта Франсиса Вьеле – Гриффина, в переводе Брюсова, которые соответствовали моему  настроению в  то время...)

 

***

О, неужели в мире нет

Чего–то истинно святого:

-Улыбки, песен давних лет,

Луча над морем золотого,

Чего-то дорогого нам:

-Слезы иль книги незабвенной,

Чела, желанного губам,

Иль крика гордости мгновенной.

Чего-то высшего: - стиха

Иль шопота в тиши вечерней,

Пусть – подвига, иль пусть – греха,

Короны иль венца из терний,

Что для души могло бы быть

Её душой, её святыней

Сияло нам в земной пустыне

И стоило того, чтоб жить!

 

Из писем матери сыну

16/ХII-54г.

Ну вот и закончила я «Письма Проспера Мериме к Соболевскому». Очень интересные комментарии Виноградова, которые представляют собой основной материал книги. Конечно, рассказать тебе об увлечении П.Мериме Россией, русским языком, Пушкиным – это совершенно невозможно. Попутно автор даёт много интересного о друзьях  Мериме и Соболевского – о Стендале, Евгении Монтихо (будущей жены Наполеона III-го), о Мицкевиче, Аисио, Лангрэ и др. Интересно, Стендаль, оказывается, имел 180 псевдонимов (настоящая его фамилия Бейль, Анри Бейль). Госпожа Рекамье была 52-х лет, когда в её салон вошёл Соболевский. Так он пишет, что при самом сильном пристрастии, при самом внимательном рассмотрении ей нельзя было дать больше 24–х лет.

Гранина «Искатели» не читала, как до сих пор не прочту и Паустовского. Пока у меня есть чудеснейшая книга – «Сага о Форсайтах». В «Литературке» читаю всё, хотя уже надоедают некоторые споры и повторения. Статья Марецкой очень схожа со статьями других актрис того же плана. Забавно, она говорит, что авторы в своих пьесах не дают возможности актёрам «говорить в полный голос», а заставляют их говорить хрипло и шёпотом, т.е. так, как она вообще говорит на сцене – у неё же отвратительный голос.

Машенька пока (боюсь сглазить) ходит в школу. Писать опять стала хуже, всё больше 4 приносит по письму, так, наверное, и вторую четверть закончит. Ну да это не так важно, лишь бы здорова была.

Купил ли ты коньки? Рада за тебя, что у тебя хоть логарифмическая линейка есть. Поищи готовальню. Немедленно вышлю на готовальню деньги, как найдёшь.

Что же ты читаешь со сцены?  Я ничего не могу подобрать для тебя.  Попробуй почитать прозу, но это очень трудно. И в смысле заучивания, и  в смысле передачи. Стихи более эмоциональны. Почему тебе всё же не почитать классиков? Пушкина, Лермонтова, Байрона, Шекспира? А наряду с ними - и современное? Возьми что-нибудь у Симонова и Назыма Хикмета. У него есть очень своеобразные и очень сильные стихи. Хвалят очень Смирнова (кажется, так фамилия молодого талантливого поэта).

Как мне хочется приехать в Ленинград! Хоть на неделю. Когда же это сможет осуществиться?

Каковы твои планы относительно зимних каникул?

У нас с продуктами очень плохо, опять нет сахара

 

19/ХII-54г.

Как приятно найти в ящике письмо от тебя ! Я знаю: синий конверт – значит, от тебя. Сейчас я только что пришла из Филармонии. Слушала Журавлёва, как раз то, что советовала тебе послушать: «Дом с мезонином», «Красавицы» и «На святках». Это  такой тонкий художник! Как он читает! Как просто, но так выразительно! Каждое слово – отшлифованный алмаз. Все вещи знакомые, но как много особого звучания получили эти небольшие рассказы. По-моему, ему особенно близок Чехов. Но я не слышала другие вещи в его исполнении, так что судить не могу. Это очень трудный жанр, гораздо труднее быть чтецом, чем актёром. Без грима, скупыми средствами так полонить души людей, так взволновать их.

Твоё письмо читала с огромным интересом. Я же страшно люблю, когда описывают так подробно, так обстоятельно всё, ждёшь с замиранием: ну и что же дальше будет?  Очень рада, что ты повидал Володю Гордеева да и Троадия Васильевича Добротворского тоже. Володя всем нравится. Хотелось бы, чтобы вы познакомились с ним поближе. Обидно, что ты покупаешь билеты в театр, где у нас столько родственников. Представь себе, я абсолютно не помню спектакль «Сомов и другие». По-видимому, он не оставил в своё время глубокого впечатления. Добротворский вообще (в жизни) подёргивает головой, но удивительно, что на сцене это совершенно исчезает. Вот что значит перевоплощение. В «Краже» должна играть Марецкая. Интересно, какое она впечатление произведёт на тебя.

Вот уж никак не думала, что Новый год ты будешь встречать на улице! А потом прямо с мороза – в тёплую, светлую комнату, прямо к столу со всми «явствами и питиями». Будешь шагать по улицам Ленинграда в предновогоднюю ночь и мысленно со всеми чокаться и всем желать счастья. А нас моя приятельница Кононова Елена Александровна звала встречать к себе Новый год, но мы, конечно, не пойдём: куда с Машенькой итти? (Теперь, кажется, уже пишется «идти»? Я не знаю новейшего правописания).

Посмотри как–нибудь в комиссионом магазине коричневый отрез на зимнее пальто и мех куницы, коричневый с почти чёрной полосой  на спине (здесь есть какие-то сероватые, но они мне не нравятся). И какова цена?

Как тебе нравятся доклады на съезде писателей? Во-первых, в «Литературке» уж могли бы их давать полностью, а не по сокращённой стенограмме. Суркова доклад совершенно ординарен. Ни одной свежей мысли, ни глубины, ничего – трафарет. Полевой же замечательно сказал, так искренне и совершенно своеобразно. С большим удовольствием читаешь его. Выступления Самеда Вургуна о поэзии ещё не успела прочитать.

Ждём мы все результатов дебатов в Национальном собрании Франции. Неужели ратифицируют Парижский договор? Неужели они забыли Мюнхен, бесконечные вторжения Германии и страдания французов? Конечно, весь народ Франции не хочет этой ратификации, но депутаты побоятся изоляции Франциии, т.к. Америка и Англия тогда откажутся от неё, и, возможно, проголосуют за ратификацию договора. Им нужно выбирать: либо с нами, либо с ними. Народ – с нами, но буржуазия – с ними.

Какая погода у вас? У нас чуточку подморозило, стало гораздо лучше. Не выношу туман и слякоть...

 

 

Из письма сына  маме

 

20/IХ-54 г.

Получил только что твоё письмо. Как всегда от него повеяло удивительным теплом. Почему ты за пять лет ни разу не приедешь в Ленинград?! Как бы здорово было хотя бы день побыть с тобой здесь. Ты скажешь: хороши пять лет, когда я не была в Ленинграде бог знает сколько времени.

Читаю «Историю русского театра». Интересно, очень интересно, но читаю очень медленно. Правда, использую перерывы  между лекциями, но ведь эту вещь нельзя читать поверхностно – она требует осмысления.

Сегодня была получка. Конечно, придётся покупку коньков отложить на неопределённый срок. Как-то не получается у меня никак с покупками. Целый месяц жил «скромно», экономил-экономил, и ни черта не вышло. Да, ну ничего не сделаешь, хотя обидно, что не могу даже этой суммы собрать. Бог с ними, с коньками. Логарифмическая линейка не моя, а классная. Для себя нужно купить хорошую линейку.

16 января факультетский вечер, а я так нового ничего и не нашёл, чтобы читать. Хочется что-нибудь сильное, страстное, но пока ничего подобного нет.

Я почему-то тоже уверен, что Франция не ратифицирует соглашения, хотя многие у нас с этим не согласны.

 

 

Из письма матери сыну

 

24/ХII-54г.

Сейчас хочу пойти отправить тебе бандеролью две книги - «Справочник электромонтажника» 2-е части. Эта пока то, что сумела тебе достать. В книжном магазине сказали, чтоб зашла на следующей неделе – может быть, будет что-нибудь новенькое. Тороплюсь пойти на почту, чтобы успеть к 12–ти зайти в школу за Машенькой. Посылаю тебе два платочка и плитку шоколода. Если ты не получишь её, то это значит, что на почте не приняли, т.к. они просматривают бандероль. Как раз получишь к своему патрулированию под Новый год. Будешь ходить и посасывать вкусный шоколад. Хоть бы приняли. Если выиграю 1000 рублей или хотя бы 500, то весной, если всё будет благополучно, приеду в Ленинград. Пока всё. Спешу... 20 копеек за платочки отдай за меня нищему -  есть такая примета, что дарить платки нельзя, надо их как бы купить.

 

27/ХII-54г.

Дня два как отправила тебе книги, думала в тот же вечер написать, да не вышло. А в книги я вложила коротенькое письмецо, два платочка и 25 рублей (в один из чертежей). Хотела я тебе послать книги ценной бандеролью, но все вещи просматривают, и шоколадку не разрешили посылать (такая упрямая девица сидела!). Рядом стояла женщина  лет 35, простоватая, тоже что-то сдавала. Слышала мои уговоры (уж очень мне хотелось, чтоб ты к своему патрулированию получил шоколадку) и предложила эту плитку отвезти тебе в Ленинград, т.к. она сегодня едет. Недолго думая,  я отдала ей плитку и назвала адрес Тамары, чтоб Тамара передала тебе эту плитку. Я привыкла верить людям, но всё же интересно, привезла ли она её Тамаре? На всякий случай, чтобы ты всё же не остался без шоколада, я послала  25 рублей – купи его себе сам.

Картину «Кто виноват?» наши знакомые видели в клубе Совета Министров. Все в восторге. Одна из приятельниц рыдала навзрыд. На китайские фильмы что-то нет желания итти. Книгу «Искатели» Гранина получу через несколько дней. Внимательно следим за съездом и выступлениями писателей. Обидно, что выступление Шолохова не напечатали. Почему? Не может быть, чтобы в его речи было что-то антигосударственное. А если это выпады против отдельных личностей, то ведь печатали же выступление Овечкина, который весьма грубо и нетактично высказался о К.Симонове. Я считаю, что трибуна съезда, выступления писателей с которой слышит весь мир, не должна быть местом сведения личных счётов, дрязг и ядовитых слов, как бы ни справедливы были эти нападки. Это просто некрасиво и не к лицу писателям. Прежде всего должны решаться и обсуждаться  проблемы литературы, мастерства, формы, этики и эстетики, идейности и т.д. В этом плане замечательны выступления Каверина, Довженко, Яшина, Кирсанова, О.Берггольц. Очень умная, я бы сказала,  мудрая речь Эренбурга. И хотя он тоже подкалывает Симонова, но не грубо, а в совершенно дозволительной форме. Доклад Симонова очень хорош, хотя в некоторых местах и спорный, и недостаточно полный. Я считала, что у нас самый крупный талант - это Шолохов. Он, безусловно, может быть причислен к Горькому, А.Толстому – корифеям нашей советской литературы. А самые умные – Эренбург (пальма первенства в силу его возраста, который делает ум более глубоким) и К.Симонов. Ни слова нигде и никем не сказано о Кетлинской. Разве это справедливо?

Сегодня решительный день во Франции. Весь мир, затая дыхание, ждёт результатов. Хоть бы не ратифицировали! Молодцы всё же французы! Живая, кипучая нация.

Новый год будем встречать дома (если всё будет благополучно), хотя получили ещё одно приглашение. Удивительное дело, я особенно люблю Новый год, жду его прихода и искренне верю во что-то хорошее, что принесёт он. Эту веру в счастье, какое-то особенное большое счастье, которое должен принести Новый год, я сохранила с детства. Ну, раньше это было понятно. Но сейчас, в мои годы, когда мне уже 43, это просто смешно, когда всё уже осталось позади, когда знаешь довольно основательно жизнь и более трезво смотришь на всё. Как Иринка и Тамара встречают Новый год? Пишу тебе и сидя засыпаю, клюю носом. Спокойной ночи. Будь здоров и счастлив. Сколько стоят коньки?

(В канун Нового года, 31 декабря 1954 года,  получил поздравительные телеграммы от бабушки и мамы.)


Январь  - март 1955 года

 

 

 

«Медный всадник»...

 Ленинград.

 Январь  1955 года.

 Из писем сына маме

(Письма матери сыну с января до августа 1955г., к сожалению, не сохранились)

3/I-55г.

Еще раз поздравляю тебя  с Новым годом. Из всех твоих новогодних подарков больше всего меня растрогал тот, о котором я узнал только что. Представь себе, что я вчера на последние 18 рублей сходил в Александринский театр на «Пигмалиона», осталось несколько медных монет, и вдруг вспомнил о твоём упоминании о «кое-чём», вложенном в чертёж. Ты так ловко провела некоторых доверчивых работников почты, что даже я оставался в счастливом неведении целую неделю. Но зато как это хорошо! В среду я смогу пойти в филармонию, а может быть, удастся выкроить ещё денег и на театр. О многом хочется написать тебе. Во-первых, огромное тебе спасибо за всё, что ты прислала мне. Это был просто поток всевозможных приятных сюрпризов. Книги, книги... Как хорошо, что они теперь есть у меня. Во-вторых, женщина, которая тебе предложила передать мне твоё оригинальное поздравление,  оказалась добрым и обязательным человеком. Тётя Тамара рассказала мне, что женщина пришла к ним со своим мужем (они были в Ленинграде проездом). Они очень боялись, что придётся долго искать улицу Халтурина, но нашли её довольно быстро. Все остались довольны встречей.

Бой часов в новогоднюю ночь застал меня с ребятами на пустынной улице, по которой мы патрулировали. Вдали кто-то делал тщетные попытки успеть добежать хотя бы с последним ударом часов к праздничному столу, а кроме этой одинокой фигуры - кругом ни души. Только перед этим оттащили в отделение милиции очередную «жертву», встретившую Новый год  ещё до его прихода. Сознание выполненного долга умиротворяло и отвлекало от глупых мыслей. Шли молча. Откуда-то донеслись звуки курантов... Новый год! Остановились... Кто-то вспомнил, что купил колбасу и булочку. И вот мы, шесть человек, встали вкруг, по очереди прикладываясь к колбасе и булочке, крепко пожали друг другу руки и даже спели немножко, только тихо. Чтобы офицеры, ушедшие вперёд, не слышали нас. А кругом тихо-тихо, стены домов отгородили от нас другой, «встречающий» мир, заслонили поднятые бокалы, заглушили тосты. В окна мы старались не заглядывать, но в одном окне облюбовали себе хорошенькую ёлку, так что у нас даже ёлка была. Освободились к 2-м часам ночи. Один из наших ребят (он ленинградец) пригласил меня после патруля зайти  к нему домой, чтобы хоть как-то отметить встречу Нового года. Пришли.  Быстро освоились, чему немало способствовала «штрафная стопочка», и прекрасно провели остаток новогодней ночи, острее, чем другие, прочувствовав её.

(Маме я не сообщаю об одной детали: в жерло одной из декоративных пушек, стоящих у фасада Адмиралтейства, перед тем, как идти в патруль, мы спрятали бутылку водки, надеясь распить её после возвращения. Но не рассчитали: ночью грянул мороз, водка замёрзла, и бутылка разорвалась. Посмеялись.)

1 января весь день проспал. Вечером собрались уже со своими ребятами. 2 января снова проспал. Потом сходил в антирелигиозный музей (Казанский собор) и в театр. Так прошли эти дни. Ну а ты как? Я приглашал Иринку в училище на новогодний бал. Она отказалась, а потом мне рассказала, что с тётей Тамарой и Галинкой (она сейчас в Ленинграде и остановилась у них) были дома и никуда не пошли. Галину я увидел вчера утром. (Галина–троюродная сестра из Екабпилса, внучатая племянница дедушки Г.В. Сахарова). Посидели, поболтали, она на меня почти не сердится за то, что я ей редко писал. Тётя Тамара стала разговаривать с Н.Я., обсуждая проблемы, возникшие в связи с предстоящим их разводом. Бабушке ничего не пиши. Когда всё выяснится окончательно, тогда можно будет. Дачный дом Н.Я. в Сиверской будет готов весной, тогда они окончательно и разъедутся. А пока речь идёт о дележе квартиры, имущества.

 

10/I-55г.

Был очень занят всё это время. Я тебе говорил, что выбился в «передовые» - первым в классе закончил курсовой проект, досрочно сдал задание по электроприводам и пр.? А потому сейчас не хочется снижать темпы. Это не в порядке хвастовства, а, скорей, в порядке оправдания по поводу моего молчания. Я думал, что вы что-нибудь выиграли по последнему тиражу (у меня, как это всегда бывает , на один номер не сошлось до 1000 рублей),  но ты о выигрыше ничего не пишешь. Галинка уже уехала. У Иринки - сессия. Она уже сдала один экзамен на 4.

Смотрел фильм «Испытание верности». Рецензия в «Комсомолке» почти полностью отражает мою точку зрения. Фильм, несмотря на кучу надуманностей, мне понравился, больше того, он взволновал меня.  Наверное, тема такая. Ладынину терпеть не могу, но в этом фильме она понравилась. Идёт фильм «Мост Ватерлоо». Думаю сегодня посмотреть. Скоро пойдёт французский фильм «Фанфан Тюльпан».

Не помню, писал ли я тебе, что написал Симонову письмо? Он мне не ответил. Хочу пожаловаться на него в «Литературку», но там редактор – его друг Рюриков, не напечатает. Нет, всё-таки Симонов зря стыдится ответить мне. Я его уважал, любил, ценил, читал его стихи со сцены, а он... Зазнался, высоко взнесён, где ему до просьб маленьких рядовых людишек?! А я ему хорошее письмо написал. Знал бы, что не ответит, - не писал бы. Нет, всё-таки подожду немного, а потом в «Комсомолку» пожалуюсь, только кляузное это дело, поэтому бог с ним, пусть живёт. Его и Шолохов не смог сдвинуть, а я ... что я? Тут один мой друг получил письмо от девушки из Москвы, которая была на съезде писателей. Так она полностью поддерживает Тихонова, Овечкина, много нехорошего рассказала о Симонове, Суркове и др. Может, сплетни всё это? Э-э-э! Да не всё ли равно, какие они там тысячи загребают. Плохо, что это им писать хорошо мешает.

23 января - смотр факультетской художественной самодеятельности. Наверное, буду читать «морскую» вещь. Она слаба в художественном отношении, но тема, содержание – близки и понятны морской аудитории. Должны хорошо принять её.

У нас были страшные холода. В воскресенье был на катке. Какая прелесть! Когда уже у меня будут свои коньки? Каких-нибудь 125-150 рублей никак не могу собрать. Вот только ноги мёрзнут на катке, а так - хорошо. Надел на себя все Иринкины кофточки и шапочки, и было тепло. Сегодня уже значительно потеплело, но все коньки у ребят заняты.

 

«...У нас были страшные холода..».

Исаакиевский собор.

Ленинград. Январь 1955 года.

 

24/I-55г.

Вряд ли я смогу описать те чувства, которые вызвала во мне твоя очередная посылка. Как-то всё получается у тебя удивительно кстати. В училище я пришёл утром на репетицию (вечером был концерт-смотр нашей факультетской самодеятельности). Случайно в тумбочке обнаружил какие-то книги и мешочек с непонятным содержимым (всё это сразу бросилось мне в глаза, т.к в тумбочке положено хранить только мыльницу, бритвенные принадлежности, щётки). Посмотрел на книги, и всё стало ясно, только не понял, каким образом они очутились в Ленинграде. Потом твоя записка. Пожалуй, только сейчас я сообразил, что посылку передал мне сын твоей приятельницы. Жаль, что не удалось его повидать. Чудак, хоть бы записку оставил, где его можно разыскать.

Я тебе писал, что группа ребят (и я в том числе) написала литературно-музыкальную композицию «Слава нашему Военно-Морскому флоту!». Так вот, поскольку над сценическим её воплощением работали мало (по сути, один день), то ещё вчера утром у нас ничего не получалось. Композиция «вылезла» на энтузиазме её исполнителей. Зрителям понравилась, а комиссии даже очень. Выступал я и, так сказать, соло. А ты знаешь – ничего. Без ложной скромности могу сказать – даже больше, чем «ничего». Слушали, сидели тихо, а потом хлопали, а мне больше ничего и не надо. Я ещё не знаю выводов комиссии, но, кажется, весь концерт прошёл неплохо. Очень много номеров было посредственных, а если бы отшлифовали раньше программу, общее впечатление было бы лучше.

Смотрел фильм «Фанфан Тюльпан». Очень остроумная вещь, хотя и несколько примитивна. Текст диктора, изумительная женщина – больше всего понравились в этой картине.

На днях был в музее Арктики. Странное дело: висит шкурка, написано, что эта шкурка голубого  песца, а цвет её совсем не голубой, а какой-то чёрно-коричневый. Не знаю, может быть, при  северном сиянии она приобретает свой истинный цвет? Или я действительно ничего не понимаю в мехах, или тут что-то не то.

Был на балете «Кавказский пленник» Асафьева. Постановка слабая.

В этом семестре я, сам того не ожидая, досрочно сдаю задания, кончаю проекты и пр. Какой-то чудак в нашей ротной стенгазете даже написал, что я уже начал готовиться к экзаменам. Со мной он этот свой тезис предварительно не обсуждал, а то я действительно начал бы готовиться, чтоб не вводить общественное мнение в заблуждение. Сегодня доделал последний курсовой проект по теории корабля. Остались зачёты и экзамены. Нужно их сдать неплохо. Иринка вчера сдала последний зачёт. Получила одну четвёрку и остальные пятёрки. Сегодня уезжает с подругой отдыхать в деревню. С этой самодеятельностью совсем замотался, почти ничего не читал. Всё мучаю «Историю искусств». Вот в воскресенье в наряд заступаю, там её и добью.  А наряд знаешь, какой? Дежурный по камбузу.

Зима снежная. Холодная. Не хожу на каток, т.к. неудобно просить всё время коньки у ребят. Вот как-нибудь разбогатею, тогда покатаюсь.

В прошлую среду был в Филармонии. Слушал Гиллельса. Он исполнял концерт для фортепиано с оркестром Прокофьева. Играл здорово, но сама вещь мне не очень была понятна.

Поговорим, так сказать, о личных делах. Пока не женился. Когда женюсь – напишу. Написал бабушке «успокоительное» письмо. Дело в том, что один наш паренёк из Гагр, чтобы убедить свою тётушку дать своё согласие на его брак, написал ей в письме, что у нас в училище все пьют, а он, чтобы не пить, должен жениться. Бабушка в ужасе шлёт мне письмо, где приводит уйму примеров из жизни, когда водка губила человека и пр., заклинает меня (?!) не пить и т.д. Я написал, что всё, о чём писал в Гагры тот наш курсант, - чепуха, что у нас нет такого «повального пьянства», а просто это был дипломатический ход с целью повлиять на упирающихся родственников. Сейчас бабушка успокоилась и пишет очень хорошие письма, а с Новым годом даже телеграммой поздравила меня.

Жаль, сигнал «Окончить занятия» помешал мне и дальше поговорить с тобой. Ну, как-нибудь в другой раз.

P.S. Перечитывая твоё письмо, снова обратил внимание, что Машенька окончила 2-ю четверть на пять шаров. Поздравь её, поцелуй, скажи, что она умница, и что я скоро ей сам напишу.

 

Из записей в дневнике

(на 5-ом курсе дневник , к сожалению,  я почти не вёл; отрывочные записи делались с большим перерывом)

1/II-55г.

В классе второй день живёт воробей. На лекциях ведёт себя активно. На занятии по электроприводам преподаватель, инженер-капитан–лейтенант Кожин  поставил вопрос ребром: или я - или воробей, после чего старшина класса Игорь Паровичников полчаса гонялся за ним. Устали оба.

Во время моего дежурства на камбузе устроил им небольшую «революцию». Думаю, теперь меня в этот наряд ставить не будут: принципиальных дежурных им не нужно. Бросил покуривать, т.к. прочитал брошюру о вреде курения. А ведь это моё «дурное пристрастие» началось ещё летом 1953 года на корабельной практике в Таллине.

 

 Из писем сына маме

 5/II-55г.

Видел тётю Таню - жену дяди Вини. Она приехала в Ленинград в командировку. Под впечатлением разговора с ней написал письмо дяде Вине  с признанием (!) своей вины. У Ирочки (дочери дяди Павла) родилась дочь (ты втройне уже бабушка). Дядя Виня назначен главным инженером Главка в Министерстве судостроительной промышленности СССР. Тётя Таня работает в ЦКБ (в министерстве её должность сократили).

Ты что-то давно мне не пишешь. У нас всё тает. Интересно, будет ли ещё зима? Зимний отпуск разрешён нам в пределах суток езды. Записался в Москву. Очень прошу протянуть «руку помощи» перед отпуском. Отпуск со 2  по 13 марта. Снова 200 рублей нужно на дорогу. Вся февральская получка уйдёт на это, но она будет числа 18 февраля, т.е. перед самой сессией. Не истратить «ни сантима» в период сессии будет невозможно, а истрачу – не на что будет ехать, т.к дополнительно ещё получу рублей 80 (компенсация за питание). Что делать – не представляю. Впрочем, так было – так будет. Чертовски устал. Скорей бы всё кончалось. Сейчас сдаю зачёты. «Защитился» (защитил курсовой проект), сдал уже три зачёта. Ещё пять, а потом три экзамена. Да, к списку литературы для моей «электротехнической библиотеки», который я тебе посылал, допиши «Электровакуумные приборы» Григорьева. Но это не срочно, при случае, если увидишь,  – купи. Пожелай мне успешно «защититься» и от остальных «зачётных» зубров.

 

21/II-55г.

Сдал первый экзамен. По всей вероятности, на 4 шара. Отвечал самый первый, успел продумать только первый вопрос, остальные не успел, т.к. преподавателю надоело ждать, отсюда были у меня при ответе неточности и пр. Ну, ничего. Следующий экзамен 25 февраля.

Был вчера у Иринки. Рассказали мне про звон бокалов с шампанским, который был слышен по телефону 17 февраля, когда они звонили в Киев, чтобы поздравить тебя с твоим днём рождения. Видно, вы так хорошо и весело отмечали его. Иринка должна будет и учиться, и работать, т.к. прожить на 600 рублей в месяц им вдвоём будет нелегко. Позавчера была метель. Никогда раньше не было столько снега. Сегодня мороз, иней, солнце. Хорошо! Послезавтра у нас нерабочий день, так что завтра у нас «суббота». В пятницу экзамен, потом ещё один в среду и всё.  Скорей бы! Нигде не бываю (экономлю деньги на отпуск). Ничего, кроме газет, не читаю – готовлюсь к экзаменам. Читала ли ты в «Огоньке» новую поэму Рождественского? Предлагают подготовить её для концертов, а по-моему всё-таки эта вещь слабая. Больше ничего написать не могу: всё ещё под впечатлением экзамена (не прошло и часа, как я отвечал).

P.S. Возможно, кто-то из ребят всё-таки в отпуск в Киев поедет. Я попрошу зайти к тебе. Это будет в начале марта.

 

4/III-55г.

Опять Москва... Последние дни перед отпуском был очень занят, некогда было написать тебе. Позавчера сдал последний экзамен (самый трудный). Сдал прилично – на  5 шаров. Сессия прошла благополучно. 2-го марта в 6 часов вечера ещё стоял у доски, а уже в 10 сидел в вагоне и предавался замечательному состоянию, полному радужных надежд, несбыточных мечтаний и пр. Остановился у дяди Володи. У них всё по-старому. Ещё нигде не был. Вчера только посмотрел фильм «Представление состоится». Как-то не умеют у нас создавать произведения без голой, неприкрытой идеи, а от этого картина проигрывает. Цирковые номера особенного впечатления на меня не произвели. Отпуск до 13 марта. Сегодня встал рано (в 8 часов). Сказалась привычка вставать ежедневно в 6 часов. Звонил вчера М. Я хочу его повидать. После его женитьбы видеться мы стали реже.

Сейчас в Москве тепло, всего градусов 7 мороза. Не мёрзну. Много планов, везде хочется побывать.

 

 

 

«...Много планов, везде хочется побывать...».

Зимний отпуск..

Надпись на фотографии:

«...У входа в храм искусств..».

 

Музей изобразительного искусства

им. А.С. Пушкина. Москва.

 

Потом напишу подробнее. Всё ли у тебя в порядке? Обо мне не беспокойся. Знаешь, сразу после полумесячной напряжённой работы у меня, как всегда после сессии,  – депрессия. Пройдёт. Слишком резкий контраст с моей жизнью в училище. Нет мыслей. Не сердись.

 

 

13/III-55г.

Уже вернулся из отпуска. Встретил ребят, которые ездили в Киев. Сказали, что заходили к тебе несколько раз, но не могли застать. Рид тоже вернулся, хотя я его ещё не видел. Ребята рассказали, что у него дома был целый скандал: он хотел жениться на Розите, родители – на дыбы. Но об этом потом, когда он сам мне всё расскажет. На днях напишу тебе большое письмо, где всё-всё напишу подробно. Сейчас осталось полчаса до поверки, не успею. А пока коротко. Видел Имму Дмитриевну – заходил к ней в редакцию (мамина приятельница работала редактором в одном из московских журналов). Толковали с ней часа полтора. Я не знаю, что она напишет тебе о нашей встрече, я же тебе скажу следующее. Имма Дмитриевна  – умная, интереснейшая женщина. Говорить с ней – огромное  наслаждение. А знаешь почему? Не потому, что она так красиво излагает свои мысли, и не потому, что любая фраза, сказанная ею, - это глубокая, ценная мысль, так что иногда просто тонешь в этом потоке бесконечных сверкающих мыслей, и не потому, что она умеет слушать, а прежде всего потому, что, поговорив с ней пять минут, начинаешь поражаться её уму, глубокому, проницательному, поговорив с ней 10 минут, начинаешь поражаться лёгкости и красоте, с какими она излагает свои мысли, а после всей беседы остаётся удивительное ощущение – чувствуешь себя Человеком, да, да, Человеком. Раньше мне казалось, что я самый заурядный, самый обычный серый человек, каких миллионы, сотни миллионов. И вдруг ты встречаешься с человеком, который легко и просто даёт возможность как-то по-новому взглянуть на себя, увидеть в себе что-то необычное, хорошее, – этим пожалуй, сказано всё. И за это я ей очень благодарен. Несколько раз во время нашей беседы мне казалось, что её философия – отвлечённая, оторванная от жизни, но она неизменно спускалась на землю (иногда даже я  помогал ей это сделать)...

Жаль, но надо бежать..

 

15/III-55г.

Продолжаю делиться впечатлениями об отпуске...

«Борис Годунов» в Большом театре. Билет достал случайно с рук у входа. Огнивцев, Ханаев, Хромченко – состав. Сильного впечатления на меня эта опера не произвела. А вот юродивый, его плач, его вопль долго стояли в ушах. Богатейшая постановка! Но музыка очень тяжёлая, никакой разрядки, очень утомляет, хотя она и народная, от начала до конца. Батурин исполнял партию Пимена, Нэлепп – Самозванца (последний уже стар для этой роли). Запомнилась сцена в 3-ем акте, когда Борису (Огнивцев) чудится «убиенное дитя» - прямо мороз по коже. Сильно! В Малом театре посмотрел «Крылья» Корнейчука с Царёвым, Гоголевой, Комиссаровым, Турчаниновой и др. Много хороших актёров, а вот в целом сам спектакль произвёл не очень отрадное впечатление. Актёры играют замечательно, пытаются «вытянуть» пьесу, но... Ещё два акта как-то терпимы, а два – никуда не годятся. Особенно финал. Я не  понимаю, столько было разговоров о проблемах драматургии, казалась - всё ясно, только создавай хорошие пьесы и... ничего полноценного не получается. Драматурги пытаются протащить какую-то идею, создают ряд образов, рисуют характеры, пишут удачные диалоги – нет, нужно обязательно объяснить ещё раз зрителю то, что давно уже ясно: не дай бог, не так поймут. Перестраховка? Нет, скорей не хватает талантов, нет настоящих хороших драматургов. В пьесах есть много остроумного, актуального, но вот эта голая идейщина всё портит. В «Крыльях» выход Турчаниновой (она появляется в одном месте) проходит под сплошные аплодисменты. Царёв мне тоже понравился. Играет секретаря обкома. Ещё раз повторяю, игра артистов великолепна, никого нельзя упрекнуть, но вот сама пьеса... Эх! Да что тут говорить?!

Всесоюзная художественная выставка... Замечательные полотна и картинки, пригодные для конфетных обёрток, мастера и приспешники, люди подлинного искусства и халтурщики-приспособленцы. Это общее впечатление. По сравнению с прошлым годом выставка значительно выигрывает и количеством, и разнообразием тематики, но  впечатление неоднозначное. Картины Дейнеки («Снегурочка», портреты матери и сестры) не понравились. Кончаловский написал свою 10000000000-ую сирень, но пишет он их мастерски. Герасимов представил несколько посредственных пейзажей. Запомнилась картина Образцова «Первый успех». Удивительное композиционное решение, прекрасно выписано лицо девочки, получившей признание её таланта, сжимающей дрожащими от волнения руками первый в своей жизни букет  цветов, брошенный из зала. Картины Китаева, Непринцева и многих других радуют, вселяют уверенность в то, что есть у нас прекрасные мастера кисти. «Родное дитя на периферию?!», «Вернулся», «Совсем чужие» и много других картин на бытовые темы - острые, жалящие, нужные. Лактионов... В книге отзывов мнения о нём высказываются самые различные (кстати, никогда не думал, что чтение этой книги может доставить такое удовольствие: пишут в основном студенты, мнения резкие, часто попадаются комментарии уже сделанных записей, причём в остротах и выражениях их авторы не стесняются). Одни считают его фотографом, другие превозносят выше всех. Я считаю, что если его правильно ругали за «Вселение в новую квартиру», то сейчас он представлен тремя замечательными картинами. Портрет жены – лучший из портретов, показанных на выставке. Картина написана пастелью  - колосс! А его манера выписывать (злые языки говорят «вылизывать»)  детали не так уж плоха, во всяком случае, я ничего плохого в этом не вижу, наоборот, радует глаз то, что листок, упавший на аллею, это действительно «живой» листок, а не половина масляного тюбика, наспех выдавленного неумелой рукой. Говорят, в его картинах нет содержания. Конечно, это не целенаправленные картины Китаева, в них трудно найти социальный смысл, просто видишь, например, 2-х девочек в жаркий летний день сидящих на лавочке и читающих газету, запечатлена некая сценка из нашей жизни, которую мы можем видеть повсюду, прекрасная техника, умелое использование света и тени. И почему бы не писать у нас и такие картины? Конечно, ограничиваться этим нельзя. Выставил он портрет жены (глубокая картина, тут уж ничего не скажешь), а рядом поместил  две другие картины («Девочка на окне» и «Летний день» ), которые так же очень хороши, хотя, конечно, если доискиваться, почему девочка сидит на окне, почему она вышивает, когда ей нужно готовить, например,  уроки и пр., то можно дойти до чёртиков. Ведь пишут же пейзажи, и все ими восторгаются, а тут - надо же! -  моментально говорят о бессодержательности и фотографии.

Появилось голое тело. Раньше, видимо, считали, что с позиций социалистического реализма взирать на голое человеческое тело  грешно, а между тем, по-моему, во всех институтах живописи, во всех академиях художеств и пр. проходят азы живописи именно с изучения натуры, с рисования эскизов различных частей тела натурщиков. Много можно говорить о выставке. Наверное, она будет и в Киеве. Сходи, посмотри обязательно.

«Берёзка» - танцевально-хореографический ансамбль Надеждиной. Это уже наше, сугубо русское танцевальное искусство, а потому приятно, что у нас есть такие танцы, такой ансамбль. Сейчас «Берёзка» гастролирует в Ленинграде. Может быть, позднее будет в Киеве. Посмотри. Получишь огромное наслаждение.

Ансамбль Моисеева. Тоже оставляет большое впечатление. Как танцы здорово передают своеобразие народа, национальности! Как-то расширяется кругозор, когда смотришь на эти танцы, не говоря уже об эстетической стороне. В Музее изобразительных искусств встретил свою старую знакомую, ту самую, что дала мне почитать «Историю искусств». Я говорил тебе, что переплёл ей её? Ну, конечно, ей было это приятно (и мне тоже). Импрессионисты всегда притягивали меня. Я даже не могу объяснить, чем именно мне нравятся их картины. Я стою, кажется, на реалистических позициях и к оценке произведений живописи (и не только) подхожу именно с этих позиций, но в полотнах импрессионистов мне нравится эта бессодержательность, удивительная техника, использование бесчисленных красок и оттенков, кажется, что всё, что входит в солнечный спектр, вошло и в это удивительное сочетание красок. Ренуар... Это же колосс! Меня всегда поражало, как можно  было от картин Ренуара и Монэ скатиться к чёрт знает какому убожеству постимпрессионистов. «Жемчужина» - это же прелесть!

Сыну М. уже два года. Замечательный паренёк.! Испортят они его, а жаль. Сколько жизни  в нём!  М. кончает институт в декабре. Болеет (сейчас уже наверное выздоровел).  Всё так же хандрит. Считает, что он пишет стихи лучше любого современного поэта(?!). На периферию после окончания института ехать не собирается, говорит: «Научно-исследовательский институтик бы!»...

У наших родственников ни у кого не был. Во- первых, неделя промчалась очень быстро, а во-вторых, я спросил у дяди Володи, нужно ли нанести им «официальные визиты» (ты знаешь, как я отношусь к ним). Он сказал, что пока не стоит. Может быть, летом в августе поедем в Москву на стажировку (не исключён такой вариант), тогда навещу.

После «Крыльев» (кончился спектакль в 11 часов) пошёл побродить по Москве. Встретил двух «товарищей по оружию». Разговорились. Прошлись. Поехали домой. В метро в почти пустом вагоне  (было около часу ночи) обратил внимание на девушку в шикарной шубке. Шубка вызвала у нас много толков (ты знаешь мою способность отличать «кошачину» от «собачины»). Я рассказал ребятам интересный случай  «с мехом голубого песца», о котором я тебе как-то писал, рассмеялись. Не зная причины нашего смеха, девушка напротив почувствовала себя неловко. Она с недоумением стала осматривать себя. Ребятам нужно было выходить, как и мне, на Красносельской. Девушка выходить не собиралась. Я сказал, что никуда не спешу и поеду до Сокольников. Один паренёк тоже хотел остаться, но другой не дал ему долго раздумывать и потащил к выходу. Мы с девушкой остались в вагоне одни. Сокольники... Перед самым выходом незнакомка проделала интересную манипуляцию  с серёжками (этакие оригинальные серёжки ) - сняла их и положила в сумочкую. Я не мог, разумеется, оставить без внимания эту деталь и тотчас же (в вежливой форме!)  попросил разъяснить, для чего она это делает (сам же подумал, что мама, наверное, ещё не разрешает носить эти атрибуты более взрослой женщины). Оказалось, что она забыла их снять, а к шубке «они не идут»(?!). «Лёд» был сломан. Выйдя из метро, пошли вдвоём. Погода была чудесная, шёл мягкий снег, кругом ни души, настроение отличное... У неё фотогеничное лицо. В жизни её нельзя назвать интересной: блондика, высокий лоб, очень большие выразительные глаза, небольшого роста. Не глупа. Учится в студии имени Щепкина при Малом театре на 1-ом курсе. Удивительное умение рассказывать. Страшно любит театр, студию, всё, что с нею связано. С увлечением готова рассказывать о своей студии абсолютно всё, начиная от педагога, ведущего их класс (Народный артист СССР Волков), до последней детали «минуток» (так называются сценки, которые они разыгрывают на уроках сценического мастерства). Талантлива, во всяком случае, одарена. По всей вероятности, ей будут удаваться характерные роли. Но умеет не только говорить, но и слушать. Много в ней детского, наивного (ей 20 лет). Выдержала целую борьбу с мамой, противившейся её поступлению в театральный вуз. Не поступила сразу после школы. Ждала год. Снова поступала и поступила. Мать её очень простая женщина, неинтеллигентная. Очень любит свою дочь, которая для неё – «всё в жизни». Представляю, какие мысли у тебя возникают при чтении столь подробного описания. Да, да, да, а почему бы мне не жениться на ней? Нас роднит любовь к театру, она мне нравится. Ну, ладно. Все разговорчики относительно женитьбы – ерунда. Просто я в Москве повстречал очень интересную девушку, знакомство с ней даёт много полезного, познавательного, нужного, и я очень рад, что так всё у меня получилось. Буду с интересом следить за её ростом. Мне кажется. что она будет настоящей актрисой, и если я чем-нибудь смогу помочь ей – получу огромное удовлетворение. Полюбить я её не смогу (она внешне не привлекает меня). Я не случайно пишу тебе всё это, потому что последнее время я не раз попадал в дома, где обращали внимание на блеск шевронов, а потом, услышав, что они означают 5-й курс, и, следовательно, скорый конец моей учёбы, начинали интересоваться моим будущим, спрашивать, сколько буду получать, говорить о том, какая у них хорошая  дочка, как хорошо, когда дочка имеет образование (в одной семье дочка даже уже учится в аспирантуре) и пр. Это я заходил к моим друзьям в Москве,  с ними – к их знакомым, и вот везде, примерно, начинался этот порядком надоевший разговор о  моём будущем.

Фильм «Укротительница тигров»  - не смешно. «Море студёное»  не захватывает, «От Аргентины до Мексики» - интересный познавательный фильм. Такие фильмы смотреть  очень интересно.

 

17/III-55г.

Сегодня получил твоё письмо. Ты так упорно спрашиваешь меня о «Саге о Форсайтах» Голсуорси, будто от того завист бог знает что. Конечно, я свинья, что оставил без ответа этот, такой важный для тебя, вопрос, но не сердись на меня – сейчас отвечу. Конечно, проще было давно ответить, когда я начал читать «Сагу...», но тогда по молодости лет не дочитал и половины. Сейчас хочу найти и заново (?) прочитать эту вещь.

Идёт первая неделя занятий.

 

 

«...Идёт первая неделя занятий..».

Март 1955 года.

 

Пока есть свободное время. Пишу письма, читаю. Прочёл «Дженнии Герхардт» Драйзера. Удивительно колоритный образ женщины, хотя и несколько идеализированный! Какая беззаветная любовь! Сколько чувства, доброты, любви к людям в ней! В то же время мне не нравится ограниченность её интересов: что-то не верится, чтобы  хозяйство, хлопоты, связанные с ним, и прочие «земные дела» могут удовлетворить её. Хорош Лестер. Ничто человеческое ему не чуждо, что проявляется в его нерешительности, неспособности перешагнуть через условности своего класса, хотя по идее это сильная натура. А вот деньги, деньги, сила денег делает всех несчастными. Таков тот мир, в котором живут герои романа.

Читаю «Искусство художественного чтения» Аксёнова. Узнаю много полезного для себя. Но в основном эта интересная книга расчитана на профессионалов.  Встретится – прочти. Подарил мне её Юра Бургонский, мой товарищ, зная о моём увлечении декломацией.

Машинистка, работающая у нас в канцелярии (старая женщина, которую я когда-то растрогал чтением стихотворения «Баллада о матросской матери»), сказала мне сегодня, что я даже поправился после отпуска. Ну может и не поправился, во всяком случае – отдохнул, хотя я не один раз подумывал о том, что вместо этой суетливой московской жизни, вечной беготни, шума, толпы  я с удовольствием провёл бы отпуск где-нибудь в хорошем доме отдыха. Но сейчас об этом поздно говорить. А вообще было бы неплохо неделю прожить так, как я прожил, а потом ещё неделю пожить где-нибудь за городом, «осмысливая и переосмысливая» всё случившееся, ибо одного дома отдыха было бы мало - я всегда стремился и стремлюсь получить максимум впечатлений, правда, из- за этого много времени трачу вхолостую, по-детски стремясь к несбыточному в данных условиях,  нереальному. Уже в Ленинграде получил анонимное письмо. Кто-то в сердцах решил здорово поддеть меня, так сказать, раскрыть передо мной всё, что я собой представляю. Очень оригинальное начало в этом письме: «Вы издали очень интересный, вблизи – не очень, жгучий брюнет с чёрными глазами, довольно приличного роста...» и т.д. Первый раз прочитал описание своего портрета. Кстати, никогда себя интересным не считал, а «жгучим» - тем более. Далее говорится, что я много думаю о себе, считаю, что я «неотразим», неплохо танцую и обвиняют меня в моём полигамическом характере (с этим я, пожалуй, согласен). И всё в таком же духе. Анонимка! Но кое-что подмечено верно. Адресовано не прямо мне, а якобы моему однокурснику. Кому это нужно, чёрт возьми?! Порвал все старые связи, ни с кем не встречаюсь (пока!). Ну ладно, бог с ней, с этой анонимкой. Из Москвы уехал с 60-тью копейками. Хорошо, что  хоть на днях получка.  Писал ли я тебе, что в июне я получаю «большую получку» (мы с каждой получки складываемся по 15 рублей и отдаём одному человеку) и думаю купить фотоаппарат? Хочется на память о Ленинграде оставить свои фотографии, а то у других не допросишься. Дотация 375 рублей, получка 250 рублей, аппарат стоит 720. Только бы не иметь к июню долгов, а так всё реально.

(Я действительно приобрёл позднее фотоаппарат «ФЭД» - первый в моей жизни фотоаппарат, с помощью которого я сделал в те годы первые черно-белые фотоснимки. Через 50 лет они с успехом демонстрировались на персональных фотовыставках «Люблю тебя, Петра творенье...» и «Санкт-Петербургу – 300 лет»  в Германии (в Магдебурге и Ганновере). В личных фотоальбомах эти фотографии напоминают о  прекрасных годах моей юности).

 

Апрель  – июль 1955 года

 

Из писем сына маме

 

22/III-55г.

3-го апреля у нас вмузовский смотр художественной самодеятельности. Читаю то же, что читал на факультетском вечере. Ставят наш монтаж. Приятно - я являюсь одним из его авторов. Началась спартакиада училища. Соревнования по фехтованию – в мае. Надо в последний раз прилично выступить, а то всё время 2-е место. Сейчас у меня как у спорторга роты очень много хлопот в связи со спартакиадой. Снова, как и на 3-ем курсе, приходится уговаривать наших «старичков» выступить за роту, поддержать её спортивную честь и пр. Впрочем, эта постоянная моя занятость приносит удовлетворение и ощущение полезности. Получил письмо из Москвы от знакомой девушки, студентки театральной школы-студии, о которой я тебе рассказывал. Я не претендую на гениальность изложения мыслей в своих письмах, но в её письме неприятно поразила элементарность стиля, какая-то заурядность, что говорит о культуре человека. Ошибки в письмах меня коробят. После получения этого письма из Москвы почувствовал, что интерес к моей знакомой заметно ослабел. Жаль.

Да, видел фильм «Газовый свет». Испереживался – жуть! Как играют, черти! Детективный сюжет. А какой замечательный фильм!

В субботу слушал VI-ю симфонию Бетховена. Кажется, я кое-что начинаю понимать в классической музыке. Это радует. Приехала моя знакомая из Москвы (экскурсовод). В воскресенье водила меня по Эрмитажу, рассказывала много интересного.

У нас по утрам холодно, а днём солнце, тепло. И так уже целую неделю. От бабушки получил открытку. Ждёт «большого « письма от меня с впечатлениями о поездке в Москву. Я же чувствую, что больше не смогу написать письмо, подобное тому, которое написал тебе. Переслала бы ты ей, что ли, моё письмо, а то нет у меня времени, и потом я физически не могу ещё раз всё так подробно описывать.

Начали готовиться к выпуску: собираем по 50 рублей ежемесячно, чтобы потом не платить сразу 600 – 700 рублей на пошивку офицерской формы, банкет и пр. А до выпуска осталось ещё больше года. Предложили подумать над темой дипломного проекта. От темы будет зависеть место стажировки, а, возможно, и дальнейшей службы. До субботы нужно дать ответ, а я не знаю, какую тему  выбрать. Говорил ли я тебе, что в августе, возможно, попаду на месяц в Москву на завод на стажировку? Нам обещали, что лучшие поедут туда. Есть ещё варианты – Харьков и Ленинград. По мне, так куда угодно, только не в Ленинград в августе. Лучший класс поедет в Москву – так обещано. Все классы вдруг решили стать лучшими.

 

11/IV-55г.

Страшный холод. Когда кончится эта бесконечная всем осточертевшая зима?! Ходим в шинелях и ... бескозырках. Почему в бескозырках? Сами удивляемся. Ночью – минус 11-15, днём – минус 5-7. И так уже почти целый месяц. Метели, снега уйма, а он всё идёт и идёт. И это в апреле! Никогда не было такой долгой зимы здесь.

 

 

«...Когда кончится эта бесконечная

всем осточертевшая зима?!

Ходим в шинелях и ...

бескозырках...».

Апрель 1955 года.

 

(В этот холодный апрель со мной и моими одноклассниками Юрой Бургонским и Герой Шмияровым произошёл довольно драматический случай. На практическом занятии по борьбе за живучесть нам нужно было в учебном корабельном отсеке заделывать пробоины. Чтобы создать обстановку, максимально приближенную к реальной аварийной, отсек задраивался, и в имитированные пробоины под давлением подавалась вода (света в отсеке практически не было). Нас облачили в специальные резиновые костюмы и  «запустили» в отсек. Лаборант-мичман по инструкции должен был включить водяной насос, убедиться, что вода в отсек поступает, и  через иллюминатор следить за нашими действиями. Но он, включив насос, вышел в соседнее помещение, где его коллеги «забивали козла», поджидая очередную группу курсантов. Мы с шутками и прибаутками  принялись как-то несерьёзно  (5-й курс!) заделывать пробоины. Но вода была очень холодной, специальные приспособления для заделки пробоин  (брусья, подушки, клинья, струбцины  и пр.) выскальзывали из замерзающих рук. У нас ничего не получалось. Постепенно вода в отсеке стала подниматься всё выше и выше. В полутьме мы растеряли все наши подушки, брусья и пр., которые  плавали вокруг нас. Через некоторое время вода уже поднялась до уровня груди. Нам уже было не до заделки пробоин, к тому же, чтобы это сделать, теперь уже нужно было нырять в холодную воду. На наши крики о помощи никто не отзывался. Верхний люк отсека самостоятельно мы «отдраить» не могли.

Единственный инструмент, который мы не потеряли, была кувалда. Чтобы привлечь внимание нашего мичмана, мы били ею по стенкам отсека. Никто к нам не подходил. Вода поднималась... Мы запели традиционную песню о крейсере «Варяг»: «... Не думали, братцы,  мы с вами вчера, что нынче умрём под волнами...»... Наконец-то в иллюминаторе появилась перепуганная физиономия нашего «шутника-лаборанта», который наконец-таки вызволил нас из водяной западни. Мокрые, взволнованные, бледные мы вылезли из злополучного отсека... )


«...Нас облачили в специальные

резиновые костюмы...».

 Практические занятия по борьбе

за живучесть.

 

Апрель 1955 года.

 Прочёл «Товарищи по оружию» Симонова. Читал с интересом, может быть, потому, что раньше почти ничего не знал о событиях, описанных  в этой книге. В целом мне эта вещь не понравилась, хотя отдельные места хороши. Я ожидал услышать голос талантливого писателя, почувствовать силу его языка, но оказалось всё довольно заурядным. Конечно, дело здесь не в личных счётах (!) - просто не почувствовал я пера большого художника, а жаль. Относительно Лактионова. Твоё письмо, а потом статья Серова в «Культуре » дали мне возможность окончательно определить своё отношение к нему, оценить его творчество. Талантлив – это безусловно, самобытен, оригинален, картины его поражают психологической глубиной (не всегда!), удивительным сочетанием света и тени, умелым использованием их, но иногда он скатывается к чистейшему натурализму (например, картина «Лето»). Однако нельзя однозначно отрицательно воспринимать всё его творчество, как делают многие.

Кинофильм «В сетях шпионажа» у нас в центре города пока ещё не идёт и, наверное, итти не будет. Жаль. Где-то в пригородах эта картина шла. (Так раньше работала цензура: закупали фильм, но после просмотра соответствующими «компетентными товарищами» его запрещали к широкому показу, а чтобы как-то окупить затраченные на приобретение фильма деньги – показывали где-нибудь на периферии). С сегодняшнего дня идёт «Овод». Если  мне суждено было бы стать актёром, я, наверное, многое отдал бы за роль Овода. Когда я читал книгу Войнич «Овод», то попытался представить себе, как я бы читал отрывок из неё со сцены. Ничего у меня из этого не получилось. Когда-то в Киевском театре русской драмы мы с тобой видели спектакль «Овод», который произвёл на меня очень сильное впечатление. Только бы картина не оказалась слабее той постановки...

Скоро получка (дней через 8-9). Хочу позвонить тебе, услышать ваши голоса. Когда ты бываешь дома в субботу, в воскресенье?

Идёт семинар... Я решил поговорить с тобой. Вот ты мне скажи, пожалуйста: у меня много недостатков? Видишь ли, я считаю тебя человеком, который лучше всех знает меня.  Что ты обо мне думаешь? Охарактеризуй меня. Многое я про себя знаю, но мне хотелось бы услышать твою точку зрения. Знаю, что я эгоистичен, знаю и многие другие свои недостатки, а ты мне можешь написать о них ? Пожалуй, всего ты не сможешь сказать мне, ибо мы давно уже не живём вместе, тогда я дополню сам свой «психологический портрет».  Положительный или отрицательный я человек по сути своей? Иногда я бываю очень скверного о себе мнения, а иногда мне кажется, что я ещё ничего. Словом, идёт борьба, постоянная борьба двух Я во мне, двух начал, и в зависимости от того, какое из них побеждает, складывается и мнение о себе. Мне нужно найти себя, помоги мне. А вообще люди бывают разными.  Одни добры, чутки, отзывчивы по своей натуре, для них делать добро – органичная потребность, необходимость. Другие всё это делают не по зову сердца, а по зову ума. Разумом своим они доходят до необходимости делать добро людям, но не всегда это у них получается искренне, от души, а потому их добро носит отпечаток фальши. Когда это чувствуешь, становится противно. А бывает и так, что люди вообще остаются глухи даже к зову собственного разума, их сердце молчит.Это бездушные, чёрствые натуры, рвачи, для которых не существует ничего, кроме своего благополучия. «Добро? Делать другим хорошо? А что я буду  с этого иметь? А они мне делают хорошо? С какой стати я буду делать хорошо для других?», – это их рассуждения, а потому они ни умом, ни сердцем не способны на любовь к людям. Я понимаю, что нельзя так категорично разграничивать людей, но ведь встречаются такие типы, согласись со мной?! А вообще всё это очень относительно, нельзя так категорично оценивать других людей, себя.  Не знаю... Конечно, хочется быть лучше, цельнее, порядочнее, хочется быть Человеком, но когда видишь вокруг столько хамства, пошлости, когда сталкиваешься с людьми, думающими только о себе, эгоистами до глубины души, даже в нашей тесной курсантской семье, это желание иногда пропадает.

В ответ на это письмо моя мама прислала мне письмо с вложенными стихами Киплинга. Вот эти стихи:

« О, если ты спокоен, не растерян,

Когда теряют головы вокруг,

И если ты себе остался верен,

Когда в тебя не верит лучший друг,

И если ждать умеешь без волненья,

Не станешь ложью отвечать на ложь,

Не будешь злобен, став для всех мишенью,

Но и святым себя не назовёшь,

И если ты своей владеешь страстью,

А не тобою властвует она,

И будешь твёрд в удаче и несчастье,

Которым, в сущности, цена одна,

И если ты готов  к тому, что слово

Твоё в ловушку превращает плут,

И, претерпев крушенье, можешь снова

Без прежних сил возобновить свой труд,

И если ты способен  всё, что стало

Тебе привычным, выложить на стол,

Всё проиграть и вновь начать сначала,

Не пожалев того, что приобрёл,

И если можешь нервы, сердце, жилы

Так завести, чтобы вперёд нестись,

Когда с годами изменяют силы,

И только воля говорит: «Держись!»,

И если можешь быть в толпе собою,

При короле с народом связь хранить,

И, уважая мнение любое,

Главы перед молвою не клонить,

И если можешь мерить расстоянье

Секундами, пускаясь в дальний бег-

Земля - твое, мой мальчик, достоянье,

И, более того, ты – Человек!

 

 

Из писем сына маме

 

14/IV-55г.

Смотрел фильм «Белая грива ». Трудно сказать что-нибудь об этой картине, кроме того, что уж больно в ней лошадь хороша. Фильм «Они приходят из тьмы» - примитивщина. Фильм «Ботострой»... Далеко чехам до полноценных фильмов.

9 апреля выступал с чтением стихов. 16 апреля снова выступаю на итоговом вечере ВМУЗов. Из нашей училищной самодеятельности отобрали 18 номеров. Наверное, опять возьмём первое место.

Как-то нехорошо у меня получилось с Иринкой.  Виноват я – не сдержал слово, но так трудно было уйти от соблазна. Дело в том, что мы  с ней договорились вместе пойти на балет «Эсмеральда», а тут мне подвернулся билет на спектакль «Дело о разводе» в театре кукол  Образцова (бесплатный и очень хороший), который я давно хотел посмотреть. Я после некоторого колебания взял этот билет, решив, что Ирина мне предложила пойти на балет из любезности, а сама договаривалась с кем-то другим. Оказалась, что она ни с кем не договаривалась. Поступил я некрасиво. Как-нибудь постараюсь искупить свою вину. А спектакль мне не понравился.

В следующее воскресенье у нас дежурная рота, а мне очень нужно в город. Если не трудно, дай мне телеграмму, в которой напиши, что кто-то приедет в Ленинград 17 апреля в 8.45,  а меня ты просишь помочь ему устроиться. (Дежурную роту увольняют до 8-ми утра воскресенья). Без этой небольшой курсантской хитрости (чтобы не сказать «вранья»), мне трудно будет отпроситься у командира роты. Сделай так, чтобы в субботу утром(!) я уже получил эту телеграмму. В крайнем случае не позднее 5-ти часов. А то у меня концерты занимают всё время увольнений, а тут... ну, конечно, девушка, с которой, между прочим, мне очень трудно, потому что её мама «не любит курсантов». Приходится постепенно реабилитировать доброе имя курсанта, преодолевать «тлетворное влияние» некоторых родственников, чтобы раскрыть глаза человеку на истинный образ курсанта. А человек она (моя знакомая девушка) очень хороший, неглупый, а глаза... во-о-о-о глаза! Синие – синие, вечером искрятся, а днём напоминают гладь моря. Меня это знакомство немного радует, а то я одичал последнее время, а дикость ни к чему хорошему не приводит. Мы с ней такие разные. Я с высоты своего третьего десятка отношусь к ней с каким-то особенным вниманием и терпением. Да, жаль, что ей всего девятнадцать лет. Я ещё как-нибудь напишу тебе о ней, если захочешь, а пока знай, что мне интересно с ней.

P.S. Как здорово ты написала о натурализме и реализме. Просто  и понятно. У меня действительно была путаница с этим. Серов в своей статье (не помню, в «Литературке» или в «Культуре») пишет то же самое, что и ты мне говоришь. Здорово! Мысли моей мамы и Действительного члена Академии художеств совпадают, да и ещё как!

 

15/IV-55г.

Кажется, наступила весна. Это так радует, что сегодня с удовольствием выскочил на физзарядку (зимой у нас вместо физзарядки - прогулка в шинелях).

В среду смотрел фильм «Овод». Как ни странно, но инсценировка, которую мы с тобой смотрели в театре, произвела большее впечатление. Экранизация этой замечательной вещи, мягко говоря, не совсем удачная. Я так люблю этот романтическо-героический образ, а в фильме он обеднён, не волнует. Сцены, которые по идее должны проходить исключительно «на нервах», не оставляют заметного следа. Не тот Монтанелли, даже Овод не тот, хотя играет его прекрасный актёр Олег Стриженов. Жаль, что он почти не заикается. Помнишь, как это органично вплеталось в образ Овода, создаваемый актёром в театре? А тут отошли от текста, утратили какую-то важную деталь его характера, тем самым исказили образ. Кое-что получилось в кино удачно, но моё мнение – экранизация слабее инсценировки, ну а книгу ничто не может заменить.

Читаю «Открытую книгу» Каверина. Только начал.

Я тебе уже писал, что должен выступать в училище Фрунзе на итоговом вечере? Уже не буду. Сократили программу, а моя вещь не настолько сильная, чтобы оставлять её.

Фильм «Красное и чёрное» уже видели в Москве на общественном просмотре, но мне написали, что обычному зрителю почему-то не покажут эту картину.

« Культуру» и «Литературку»  читаю регулярно.  Насколько хороша стала первая газета и чёрт знает во что превратилась вторая!

(Это характерная примета того времени. Периодически в популярных в интеллигентской среде газетах и журналах после опубликования материалов, в которых не так, «как нужно» отражалась советская действительность или критиковались «без соответствующего согласования» литературные произведения, театральные постановки, кинофильмы и пр., проводились своеобразные «чистки». Как правило, менялся главный редактор или увольнялись «неудобные» сотрудники редакции. На какое-то время газета (или журнал) вновь становилась управляемой и лояльной, а потому - менее интересной.)

 

21/IV-55г.

Появился 3-й том «Справочника электромонтажника». Я уже купил его. Так что ты не покупай. А вообще книги мне нужны, особенно справочники по электричеству, технические справочники и пр. Могу ли я рассчитывать на твои словари – «Орфографический» и «Словарь иностранных слов»? На корабле они мне будут очень нужны: матросы очень любознательны, задают уйму вопросов.

Ходят слухи, что на заводскую стажировку мы поедем в Харьков, а не в Москву, но толком никто ничего не знает. Так что наши планы относительно возможности посмотреть картины из Дрезденской галереи могут так и остаться только планами.

В субботу и в воскресенье был в театре. Смотрел спектакли «Господин Дюруа» и «Чародейка». Всё-таки пьесы французских авторов у французов получаются лучше. Разве можно сравнить фильм «Милый друг» во французской постановке и наш спектакль  «Господин Дюруа»? Когда смотришь французскую постановку, то чувствуешь Париж, французский колорит. Здесь же всё примитивнее, грубее, нет утончённости, не те парижанки, нет шарма, нет тонкого французского юмора. Не тот Дюруа. Он в нашей постановке проще, как-то уж слишком «по-русски» выражает свою наглость, все свои отрицательные качества. Но всё-таки кое-что в театре лучше, больше сцен, которых нет в фильме.

Опера «Чародейка»... В аннотации сказано, что её можно поставить в один ряд с «Пиковой дамой». Сомневаюсь. На меня она не произвела какого-либо сильного впечатления, не взволновала. Не трогали меня ни музыка, ни исполнители. Нет ни одной захватывающей арии. Мне показалось, что постановка этой оперы - менее выразительна по сравнению с другими операми, которые мне удалось послушать за последнее время. Убери музыку и... ничего не останется от этой оперы.

Прочёл Сенкевича «Камо грядеши». Интересна своим описанием  эпохи Нерона.

Книга Флобера «Воспитание чувств»... Париж начала 19-го века. Разнузданная жизнь света и полусвета, когда жёны и любовники переплетаются с чужими мужьями и любовницами. Эта вещь послужила дополнением  к впечатлениям, вызванным фильмом «Милый друг» и спектаклем «Господин Дюруа» (Моппасана я читал уже давно).

«Открытая книга»... Мне не нравится, что повествование ведётся от первого лица. Как-то пока меня эта вещь не захватила. Каверин выбрал довольно простой приём: тащит своих героев (и героиню, в частности) от детских лет до зрелого возраста на протяжении  двадцати лет. Это облегчает ему задачу описывать хронологию происходящих событий. Но он не может избавиться  от тенденциозности, от голой неприкрытой «идейщины»: сразу угадываешь, «что такое хорошо и что такое плохо», не спутаешь хорошее с плохим, а плохое - с хорошим. Не нужно самому думать, всё готово, всё разжёванно, принимай всё так, как хочет автор (да по-иному это всё и невозможно принимать). К сожалению, так во многих произведениях  литературы, пьесах советских авторов. Я ничего не имею против идейности в литературе, но я категорически против тенденциозности, заданности.

 

6/V-56г.

Завтра очередной выпуск в училище. Курсанты выпускного курса впервые обучались по той же почти шестилетней программе, по которой сейчас учимся и мы. У них сейчас самая счастливая пора. Всё впереди и всё позади. Ещё сегодня они ничего не знают, теряются в догадках, а завтра... завтра традиционный парад, банкет... Завтра им объявят назначение, они преобразятся, и новые лейтенантские погоны и синяя книжечка диплома будут как бы заключительным аккордом их шестилетней жизни в училище. Скорей бы они уже выпустились и ушли из училища. Тогда мы станем «самыми большими» в училище, и нам останется учиться ровно год.

В среду был на концерте Нейгауза. Сонаты Бетховена. Я слишком сер, чтобы судить о его игре, а тем более сравнивать  с Гиллельсом, но мне кажется - он стоит ступенькой ниже. Понял, чувствовал только первую сонату (сонату № 15). Всё остальное я не понял, думал о своём, никак не мог настроиться. Возможно, виноват и исполнитель. В зале было очень жарко. Он уже довольно преклонного возраста, играть ему было трудно. В середине 1-го отделения вдруг прервал игру и вышел за кулисы. Оставшиеся две сонаты, как мне показалось, он стремился быстрее «отбарабанить» и отдохнуть. Впрочем, не только у меня сложилось такое впечатление.

Скоро пойдёт французский фильм «Папа, мама, служанка и я». Говорят, очень весёлая комедия. Посмотрим. Потом должен итти фильм «Михайло Ломоносов». Представляю, что это такое. Читаю Горького. Лежит О.Генри, Бомарше, книга о системе Станиславского и ещё, и ещё... Когда всё это читать?! Мне начинает казаться, что больше всех мне нравится Горький. По-настоящему меня волнуют только реалистические вещи, я за реализм. Лев Толстой велик, гениален, но его идейная путаница, ошибки, взгляды – отталкивают меня. Мне непонятно, как он, так прекрасно во всём разбираясь, обладая изумительным свойством глубоко анализировать всё и вся, мог приходить к самым неожиданным выводам, часто отрицающим всё то, что предшествовало им. Я просто до глубины души был поражён финалом его «Воскресения». Толстой – художник, велик и гениален, такого, пожалуй, больше нет, но Толстой–проповедник, Толстой–социолог, Толстой–теоретик  – такой Толстой чужд и далёк мне. Я преклоняюсь перед Толстым – психологом, но всё-таки это больше относится к художественной стороне его творчества. Нового я ничего не сказал, пожалуй, всё это всем давно известно, но вот сейчас, думая снова об этом, я прихожу к мысли, что теперь у меня появилось своё отношение к Толстому, своя оценка его творчества.

Навестил 2–го мая тётю Тамару. Иринка пошла к кому-то в гости, тётя была одна.У неё ничего хорошего: её сокращают, будет ли она работать в другом месте – неизвестно, уйма долгов. Н.Я. им с Иринкой не помогает -  на май они сидели без копейки денег! Хотелось бы хоть как-то помочь им, но у меня у самого, кроме долгов, ничего нет. Если бы я знал, что 300 рублей устроят их, я, наверное, в июне отказался бы от фотоаппарата, но... Они раньше жили неплохо, а сейчас им очень трудно привыкнуть жить вдвоём на 1000 рублей, не умеют ещё жить по – другому, поэтому долги и пр. Словом, настроение у тёти Тамары было отвратное. В разговоре поделилась со мной всем тем, что угнетало её. Говорила и о моральных муках: никто не пригласил её на праздники, все приглашают Н.Я., а её - нет. Многие их общие с Н.Я. друзья и знакомые переметнулись на сторону Н.Я.. Ей очень обидно и тяжело это видеть. Хоть бы ты ей написала что-нибудь хорошее, только не пиши, что всё узнала от меня. Может быть, всё это пройдёт, но сейчас ей тяжело. Бабушке не пиши об этом.

 

 

Из записей в дневнике

 

12/V- 55г.

Был в филармонии – дирижировал Янсонс. Исполняли музыку Лядова. Лядов... Какая удивительная у него музыка! Слушал его «Волшебное озеро», и возникало впечатление, будто слушаешь замечательную детскую сказку, которая уносит тебя далеко-далеко в то, никогда больше не повторимое, время, когда жизнь походила на сказку, когда детская непосредственность заменяла нынешнюю взрослость и серьёзность, когда мама, укладывая спать, напевала ласковую колыбельную песню. Лядову удалось заставить поверить слушателей в существование такого «волшебного» озера, полного таинственной и чарующей красоты, фантастичности, необычности. «Кикимора» - тоже сказка. И хотя внимание уже рассеивалось, очарование музыкой продолжалось. Это было как продолжение сказки, услышанной раньше. Никогда не думал, что в мои почти 22 года слушание сказок может доставить такое удовольствие.

Юрка Бургонский сказал мне как-то о моём «обывательском» желании благополучия, «мизерных» стремлениях,  «потребительских» настроениях... Что ж, наверное, он прав, а моя пылкая попытка объяснить ему своё состояние – скорей всего желание спрятаться и от себя, и от него. «Обывательские» стремления терпеть не могу в других, а оказывается, что я и сам им подвержен. Нужно гнать их к чёрту, не думать о лёгкости  и лёгкой жизни, не стремиться к ней. Иначе жить будет трудно, очень трудно.

 

 

Из писем сына маме

 

20/V-55г.

Иринке 17 мая исполнился 21 год. Её тронула твоя телеграмма. А сегодня день рождения у тёти Тамары – ей исполняется 48 лет. У меня не было ни копейки денег. С трудом раздобыл несколько рублей, купил первые  появившиеся в Ленинграде  цветы – ландыши и подснежники. Это всё, что я смог сделать. Иринке Н.Я. ничего не подарил, ограничился банальным поздравлением, добавив при этом: «Целовать не буду – грипп...», на что ему Иринка ответила  примерно так же.

Читаю О.Генри. Его можно сравнить с Чеховым- новеллистом. В среду был в филармонии. Слушал музыку Танеева. Понемногу знакомлюсь с тем, что ранее было задёрнуто для меня занавесом недоступности.

Во вторник выступал перед родителями курсантов с чтением стихов. У нас новая форма воспитательной работы - родительское собрание факультета с последующим концертом. По недомыслию своему и начальства читал вещь, которая вызвала слёзы у большинства присутствующих.

 

 

Из писем сына маме

 

25/V-55г.

Я ещё и ещё раз тебя прошу понять, что моё желание или нежелание служить на том или ином флоте для тех, кому принадлежит право определять мою судьбу, ровно ничего не значит. Их не интересует, здоровое ли у меня сердце или нездоровое. Если же спрашивают наши желания относительно тем дипломных проектов, то только для того, чтобы равномерно распределить эти самые темы среди нас. Да и не может быть иначе. Тему, которую я выбрал, кроме меня выбрало ещё 10 человек. А в классе она должна быть у двух-трёх человек. Вот тебе и все наши пожелания. Нет и не будет никаких гарантий относительно удовлетворения наших желаний в выборе будущего места службы (да  и смешно было бы требовать их). Никто ничего не знает, никто ни на что не может рассчитывать. Знаем только одно – попадём туда, куда сочтут нужным, дадут тему такую, которую сочтут нужной. Когда ты это поймёшь?! Нам всё время внушают - надо мыслить по-государственному. И как бы мне самому ни хотелось, чтобы и тема была поинтересней,  и место службы поприятней, когда меня поставят перед фактом, я вынужден буду мыслить «по-государственному». Думаю, что и ты тоже вынуждена будешь так же мыслить, а, впрочем, ведь нам больше ничего не останется делать.

Смотрел фильмы «Танцующий пират» и  «Антуан и Антуанетта». В первом с удовольствием посмотрел танцы, всё остальное – чепуха, во втором - увлёк показ будничной жизни семьи простых людей.

Скоро май. Осталось пятьдесят рублей. Ребята зовут к себе в компанию, а мне что-то не хочется.

P.S. Ты спрашиваешь, не учится ли в нашем училище паренёк Джим Паттерсон, который снимался в фильме «Цирк» в роли негритёнка. Нет, не учится. Окончив Нахимовское училище, он поступил в одно из высших военно-морских училищ, кажется, в училище имени Фрунзе.

 

26/V-55г.

Какая отвратительная погода! До сих пор не распустились листья на деревьях. Это чёрт знает, что такое! Страшная холодина.

Вчера смотрел фильм «Папа, мама, служанка и я». Замечательный фильм! Получил огромное удовольствие. Ну прямо картинки из жизни. А какие правдивые образы! Посмотри обязательно. В субботу получил твою телеграмму, в которой ты просишь встретить свою приятельницу Екатерину Александровну. Встретил, хотя её и без меня встречала какая-то супружеская чета. Она сразу же попала в довольно неловкое положение: не знала имени и отчества встретивших её, а те всё время - «Екатерина Санна... Екатерина Санна... ». Екатерина Александровна почти такая же, хотя мы не сказали и двух слов друг другу: ей было не до меня. Проводил их до такси. Удалось задать несколько вопросов о тебе, Машеньке, Киеве.  Договорились, что она позвонит тёте Тамаре и сообщит ей, как мне её разыскать. Я буду, к сожалению, занят и в это воскресенье, и в следующее. Никак не удастся освободиться. В это воскресенье – шлюпочные гонки, в следующее – стрельбы. (У нас же идёт училищная спартакиада, а я - спорторг роты).

 

«...В это воскресенье –

шлюпочные гонки...».

Шлюпочная команда нашей роты.

5 курс. Май 1955 года.

 

... Конечно, я ещё повидаю Екатерину Александровну, но как и когда – не знаю. Как всегда, в конце семестра страшно загружен. Я всегда старался досрочно рассчитываться с заданиями, зачётами и пр., а тут и в сроки, наверное, не уложусь. Уже близок конец семестра. Получили расписание экзаменов. Последняя сессия перед дипломным проектированием.

Опера «Пиковая дама» Чайковского. Колоссальная музыка. Хорошая постановка, но всё портят исполнители. Если бы можно было послушать эту оперу без голосового сопровождения, но это, к сожалению, не осуществимо. Музыка в этой опере – глубокая и доступная. Уже то, что ты чувствуешь себя способным постигать это совершенное произведение искусства, радует, растёшь в собственных глазах.

Ты не читала Полонского? Это поэт, современник Лермонтова. Случайно попался его томик. Замечательные стихи. Лежит в столе книга - «Дамское счастье» Золя. Интересно, что это такое?

Получил тему дипломного проекта. Конечно, не то, что думал. Мне досталась отвратительная  тема диплома, именно досталась, т.к. бросили жребий, кому первому выбирать темы по порядку. Обычно мы «бросаем на морского»: «бросить на морского» - это процедура жребия, когда каждому предлагается по команде «выбросить» какое-то количество пальцев на руках, затем подсчитывается общее количество «выброшеннных» пальцев и начинается отсчёт с заранее назначенного человека; на ком заканчивается счёт, тому и выпадает жребий. При выборе темы дипломного проекта процедура жребия была иная: мы писали записочки с номерами, клали их в одну из бескозырок, а затем по очереди вытягивали. У меня был предпоследний номер. Конечно, все приличные и интересные темы расхватали, остались две абсолютно одинаковые, так что мне и выбирать было уже не из чего. Разве мне повезёт когда-нибудь?!

(«Сверхсекретная» тема моего дипломного проекта была примерно такая - «Расчёт электроэнергетической системы авианосца на электродвижении». Никаких авианосцев не только на электродвижении, но и с обычной паросиловой установкой в те годы у нас на флоте не было, первый авианесущий крейсер «Киев» появился только в конце 70-х- начале 80-х годов, который в середине 90-х был продан Индии на металлолом. Затем были построены и вошли в состав кораблей Военно-Морского Флота  и другие авианесущие крейсера, в частности, «Новороссийск», «Адмирал Кузнецов», из которых после длительного ремонта в 2004–ом году в строю остался только «Адмирал Кузнецов».)

Места стажировки (плавательной) отчасти связаны с темой диплома, но тут такая свистопляска с ними, что пока так и не понятно, где буду стажироваться. Месячная стажировка на заводе вроде будет в Харькове, а вот где у меня будет стажировка на корабле - пока точно не знаю. Есть разные варианты – Севастополь, Балтийск, Таллин. Всё зависит от командира роты, как он решит (за меня всё время кто-то всё решает). Конечно можно было бы заранее попроситься у него, скажем, в Харьков и Таллин, думаю, он пошёл бы мне навстречу, но я это не люблю, а потом это означало бы, что кого-то определят не туда, куда он хотел, и мне было бы как-то неудобно перед ним. Ну ладно, бог с ним. Куда назначат на стажировку, туда назначат. Хотя хотелось бы к солнышку. Кстати, о солнышке. Его отсутствие, как и отсутствие других атрибутов весны, наталкивает на мысль о том, чтобы вновь в ноябре посетить Гагры. Ты как на это смотришь? Если стажировка будет на Чёрном море, нечего и говорить об этом, но вот если где-нибудь на Балтике... Пока ничего не знаю. Хотелось бы повидать бабушку.

Никто не пишет, а так бы хотелось узнать о киевских ребятах, куда они попали после окончания института, как у них прошёл выпуск, кто остался в Киеве и пр. - ведь все мои бывшие одноклассники по школе уже кончили или на-днях кончают обучение в своих институтах. А мне ещё год учиться…

 «...А мне ещё год учиться...».

Слева на фотографии– обед в курсантской столовой, «бачковая система» - бачок на шесть человек; справа - после обеда строем идём на занятия.  

5 курс. Адмиралтейство. Июнь 1955 года.

 

10/V1-55г.

Вчера был с Иринкой на концерте Вертинского. Я получил огромное удовольствие. Поразила игра этого старого, но в то же время вечно молодого артиста. Какая мимика, какая пластика! Чёрт возьми! Хотя бы долю его жестов нашим камерным певцам, с бесдушным видом исполняющим свои вещи! О репертуаре его я не говорю.Для него все эти песенки прошлого – его жизнь, поэтому он с таким чувством исполняет их. Принимали его очень тепло.

В прошлое воскресенье ездил на открытие пионерского лагеря на берег Ладожского озера. Какая чуткая, отзывчивая и благодарная аудитория эти дети! Мне предложили вести концерт. Я не конферансье, только лишь иногда могу быть ведущим, но тут поневоле нужно было стать конферансье, причём, выступить в роли детского конферансье. Вначале, когда в ответ на моё приветствие раздалось дружное «Здра-в-вст- вуй-те!», я растерялся – совершенно не был готов к такой реакции. Что им говорить? Как держать себя? Дальше получилось примерно так:

 - Ну как, вам понравился этот танец?

- Очень понравился.

- А дождя вы не боитесь?

- Н-е-е-е-т ( в один голос )!

- Тогда будем продолжать...

 

Больше всех меня поразил один шестилетний мальчик. Сидя в первом ряду, он буквально с первого номера требовал «яблочку» (матросский танец «Яблочко»), а когда я его заверил, что через три номера будет его «яблочко», он стал старательно загибать пальцы до самого этого номера. Первый раз пожалел, что я им ничего не могу прочесть. После концерта меня обступила толпа детворы. «Дядя(?!), а вы сами танцуете?». «Дядя, а вы когда к нам ещё приедете?». «Дядя...» и т.д. Была паршивая погода, 3-х часовая езда  (только в одном направлении) утомила, но всё же получил огромное наслаждение от поездки.

Черчу. На этой неделе думаю кончить. Остался ещё один лист. В субботу концерт, посвящённый 156 –й годовщине нашего училища.

 

 

В день 156 годовщины нашего училища.

Спортплошадка. Адмиралтейство.

12 июня 1955 года.

 

23/V1-55г.

Так вот, дорогая Евгения Александровна, как же это Вы так неосторожно ранили   Вашего горячо любимого сына?! Ты написала мне номер телефона, по которому теперь я могу позвонить Ирочке Якушиной. Он мне показался очень знакомым. Полез в записную книжку. Ну, конечно... Это номер телефона О.С.. С чем Вас, дорогая, и поздравляю. Ну, что ж, он хороший парень, только, как говорят, «выпить не дурак», хотя некоторые, видимо, принимают это за достоинство. А вообще мне немного неприятно, что она  с ним. Если бы я не знал его, его семью, всё то, что связывало меня с ним (ведь мы когда-то дружили),- другое дело, а так... Впрочем, не мне судить о её выборе. Пусть будет счастлива с ним (можешь так им и передать, вернее, Ире передать).

(Мама написала в письме, что моя «школьная любовь» Ира Якушина вышла замуж за моего бывшего одноклассника по школе О.С., чем нанесла мне «душевную травму». Брак этот ничем хорошим не закончился - через некоторое время они расстались. Ира Якушина после этого неудачного замужества была ещё раз замужем. У неё дочь, живёт в Москве. Наши тёплые дружеские отношения мы поддерживаем долгие годы.)

Потребовали докладные на отпуск. Подумал, подумал и записался опять в  Гагры. Не могу я без лета. Я точно не знаю, с какого числа отпуск (говорят, что с 5-го ноября по 5 декабря), но если он начнётся числа с 25-30 октября, то думаю к ноябрьским праздникам быть в Киеве, а вообще там видно будет.

Вчера был дивный летний день. Целый день светило солнце, и было тепло. Немножко загорел, что в наших условиях – подвиг. Сегодня удивительно мягкий вечер. Целый день – облака, а сейчас ни облачка. Завтра проводы белых ночей, а у нас в классе - очередная свадьба. Постепенно, ближе к выпуску ребята определяются с выбором «боевых подруг».

Фильм «Попрыгунья» не видел, но твоя оценка полностью сходится с оценкой, данной  моим другом, с которым и у меня часто мнения совпадают. Это интересно.

Говорил сегодня  с Ридом. Оказывается, при отъезде ему Розита поставила ультиматум: или он в ноябре на ней женится, или между ними всё кончено. Я его отговариваю, родители его тоже против (да ещё как  – прямо на дыбы!). Это, собственно,  его и удерживает. Розита, мне кажется, хочет выйти замуж по расчёту, без любви, ибо она не любит Рида, во всяком случае, не любит так, как должна любить жена моряка. Впрочем, поживём – увидим, чем всё это окончится.

Прочёл роман «Охотник». Какая прелесть! Что ещё пишет этот писатель? Какой талант! Мастерски отображены две абсолютно противоположные стороны жизни людей – высшее общество, свет, ум его представителей, блеск дипломатов  и самобытные нравы, дикие края, простота отношений людей, их душевное богатство. Удивительное знание быта охотников, законов леса, нравов зверей. Всё это поражает. Очень интересно было узнать о Париже. Когда-нибудь ты мне расскажешь о нём. (Мама так и не успела рассказать... А Париж я увидел через 40 лет и  мог бы  маме сам уже рассказать о нём, показать сделанные мною фотографии этого удивительного города. Но к тому времени мамы уже почти 18 лет как не было...).

Куда ты собираешься летом? Может быть, приедешь в Ленинград? Так хочу тебя увидеть! Денег нет? 400 рублей тебя устроит? Это всё, что осталось от денег, отложенных на фотоаппарат. Свадьба товарища нарушила все мои планы. Пока 400 рублей законсервировал. В июле получу 165 рублей (это моя получка). Где –нибудь надо достать ещё 150 рублей, тогда аппарат станет реальностью, а пока... пока 400 рублей розданы без  процентов ребятам на сохранение.

Иринка сдала три экзамена. Ей трудно совмещать учёбу и работу. Отпуск у неё - за свой счёт. Бабушка выезжает из Гагр 27 июня. Наверное, числа 2 июля будет в Ленинграде.

Девушка, о которой тебе говорила Екатерина Александровна, хорошенькая, маленького роста, учится в 10-м классе, но ничего особенного в ней нет. Во все глаза смотрела на мои якоря. Или я уже отвык от такой непосредственности, как у этой девушки, или... короче, нет, нет, это всё не то.

(Приятельница моей мамы Екатерина Александровна пыталась меня в Ленинграде познакомить с дочерью родителей, у которых она была в гостях...

Много лет спустя, перечитывая чьи–то письма или вспоминая о разных людях, встречающихся на моём жизненном пути, я ловил себя на мысли: А может, это и было именно «то», только я не мог этого тогда понять? Или не хотел?... Всё это так похоже на судьбы других людей, которые часто ищут «орлицу в небе», а «синица» была у них в руках, только они слишком поздно это понимали.)

Как трудно готовиться к экзаменам, если бы ты знала! И как на зло, наступило наконец лето. С понедельника «вхожу в меридиан», но дело движется со скрипом. (Объясняю тебе, что это такое: «войти в меридиан» означает у моряков наступление устойчивого рабочего состояния; в такое состояние приходит гирокомпас на корабле не сразу после подачи на него питания, а лишь спустя некоторое время после его запуска). Решил все воскресенья ездить за город, а то опять без лета. Да, совсем забыл. Вчера в половине шестого вечера нам  была прочитана последняя лекция. Курс обучения (теоретический) окончен. 5 лет позади. Остались экзамены и дипломная работа. Кончились лекции!

(Наконец-то в начале июля 1955-го года в Ленинград приехала моя мама, а вскоре и бабушка. У меня была сессия, к сожалению, не мог уделить им много времени. Но как приятно, что два горячо любимых мною человека – бабушка и мама – были со мной в тот момент, когда я оканчивал теоретичексое обучение в Дзержинке. Мама пробыла в Ленинграде  недолго...)

«...в начале июля 1955-го года в Ленинград приехала моя мама,

а вскоре и бабушка...».

Слева -  мама и  тётя Тамара; справа – я с бабушкой в гостях у тёти Тамары.

Ленинград. Июль 1955 года.

 

 

 

Из писем сына маме

 

25/VII-55г.

Близится к концу летняя экзаменационная сессия. Времени очень мало. Поэтому – только вехи.

Сбылась моя мечта – купил новый фотоаппарат ФЭД. Хотел купить фотоаппарат в комиссионном магазине (на 100 рублей дешевле), но это не совсем надёжно («я не настолько богат, чтобы покупать дешёвые вещи»). Купил его в магазине и страшно доволен. Бабушка ничего мне «не подкинула», хотя я намекнул, что фотоаппараты так просто не приобретаются. Сделал первые фотоснимки и сегодня же проявил первую фотоплёнку. Процесс получения  фотографии сложен, проявление плёнки – одна из ступеней его. Скоро смогу прислать первые фотокарточки.

Завтра сдаю последний экзамен. После окончания летней сессии сразу же уезжаем на стажировку в Харьков на Харьковский электромеханический завод (ХЭМЗ).

У нас холодно. Лето кончилось. Надо бежать из Ленинграда.

Выступал на телевидении. Страшно обезобразили меня, черти, но об этом тебе бабушка подробнее расскажет.

(23 июля 1955 года впервые я выступал на Ленинградском телевидении. Это был концерт нашего училища, посвящённый очередному Дню ВМФ СССР. Вскоре после этого выступления я получил письмо от «поклонниц» следующего содержания (орфографию сохраняю такую, какая была в письме):

«Уважаемый товарищ Левицкий!

Извените нас за беспокойство, но мы 23 июля по телевизору смотрели выступление вашего училища. Нам очень понравилось ваше выступление и в особенности как вы читали балладу «О неизвестном моряке». И мы решили написать вам письмо, и поздравить вас с вашими успехами, и пожелать вам в дальнейшем ещё лучших успехов. Поздравляем вас и желаем от всего сердца вам и вашим товарищам ещё наилучших успехов. Надя и Алла».

 

Продолжение письма от 25/VII -55г.

Завтра у нас довольно знаменательный день: должны присвоить звание «мичман». Как правило, всем курсантам выпускного курса перед последней стажировкой присваивают это звание. «Мичманки» (офицерские фуражки) уже перешиты. Но к сожалению, есть ребята, которым за дисциплинарные проступки, совершённые в последние месяцы перед этим событием, «не дадут мичманов». (В нашем классе тоже есть один такой курсант). Когда я бабушке показал перешитую «мичманку», она ей очень понравилась. Бабушка попросила меня, чтобы я сразу же надел её и пошёл в училище уже в «мичманке». Пришлось ей объяснять, что пока нет приказа, делать этого нельзя. Воспользовавшись магическим воздействием на бабушку моей «мичманки», я тут же стал ей намекать, что вот, к сожалению, у меня сейчас нет возможности заплатить за её изготовление, а потому придётся ходить в бескозырке. Бабушка сказала, что возьмёт на себя эти расходы, что очень кстати, так как для меня после приобретения фотоаппарата эти полсотни много значат. Ну, всё, остальное - потом, потом: завтра экзамен.

 

26/VII-55г.

Сегодня сдал последний экзамен. 5 шаров. Кажется, эта сессия прошла неплохо (всего одна четвёрка). Через полтора часа нам «с помпой» вручат мичманские погоны, и мы поднимемся на одну ступеньку выше по пути к офицерскому званию. А в принципе это мало что меняет. Кончились экзамены. Теперь, очевидно, мне придётся их сдавать когда-нибудь уже в академии или ещё где-нибудь, а пока сдал последний экзамен. Здорово! Больше писать не могу – депрессия.

(Следующие экзамены мне пришлось сдавать через три года в Военно-Морской академии имени Крылова, где я учился на специальных курсах. А впереди были другие экзамены - в университете марксизма–ленинизма, после окончания очередных академических курсов повышения квалификации, при поступлении в аспирантуру и во время учёбы в ней, экзамены т.н. «кандминимума» и пр., и пр. Да и мало ли ещё какие экзамены в жизни пришлось сдавать! Затем наступило время, когда я на протяжении почти 30 лет сам принимал экзамены у так же нервничающих курсантов, студентов, слушателей академии, как когда-то нервничали мы. Но тогда, 26 июля 1955 года, я сдал последний экзамен в Высшем Военнно-Морском инженерном ордена Ленина имени Ф.Э. Дзержинского училище, в «Дзержинке».

«...Сбылась моя мечта – купил новый фотоаппарат ФЭД...».

Слева - первое увольнение в звании «мичман»;

справа – утренний осмотр одноклассников.

5 курс. Конец июля 1955 года.

 

(Вспоминаю наш отъезд из Ленинграда в Харьков на заводскую практику...)

 

 

 

 

 

„…отъезд из Ленинграда в Харьков на заводскую практику…“.

Идём по улицам Ленинграда на Витебский вокзал.

30 июля 1955 года.

 

Впервые мы  ехали на практику не в теплушках, а в плацкартных вагонах. На Витебский вокзал  пришла провожать меня бабушка.  Провожала меня и моя знакомая девушка Люба. Когда я познакомил её с бабушкой, у них состоялся такой разговор:

- А где Вы учитесь? – спрашивает бабушка у Любы.

- Я не учусь, я работаю, - отвечает Люба.

- Ах, работаете... - разочарованно восклицает бабушка.

- А где Вы работаете?

- В научно- исследовательском  институте, - отвечает Люба.

- Ах, в научно-исследовательском институте, - с удовлетворением отмечает бабушка.

- А кем Вы работаете?

- Лаборанткой, - отвечает Люба.

- Ах, лаборанткой... – окончательно разочаровавшись, произносит бабушка.

Поезд тронулся. Бабушка, знакомая девушка Люба, другие провожающие прощально махали нам. Впереди была наша последняя практика и стажировка на кораблях...

 

 

 

 

«...На Витебский вокзал  пришла провожать меня бабушка...».

Ленинград. Витебский вокзал.

30 июля 1955 года.

 

Последнее впечатление – провожающий нас на стажировку наш командир роты старший лейтенант Юрий Михайлович Александров, прекрасный человек, порядочный и  заботливый командир. Мы любили его... Он ушёл из жизни 23 марта 1981 года. Светлая ему память...)

 

 

Последнее впечатление –

«провожающий нас на стажировку

командир роты старший лейтенант

Юрий Михайлович Александров...».

 

Ленинград. Витебский вокзал.

30.07.1955 года.

 

 Август – ноябрь 1955 года

Стажировка

 

(Жаркие августовские дни  в Харькове... Запомнились знакомство с цехами Харьковского электромеханического завода (ХЭМЗа), жизнь в заводском «пэтэушном» общежитии, «сачкование» в заводских «шхерах», Сумская улица со знаменитым фонтаном «Зеркальная струя», красивые харьковчанки (одна из харьковских студенток даже пригласила меня в гости в городок Богодухов под Харьковом, где жили её родители), купание в каких-то водоёмах, моё выступление перед рабочими во время обеденного перерыва с чтением стихов, поездка в заводской пионерлагерь с концертом курсантской самодеятельности  и многое – многое другое...

 «...знакомство с цехами Харьковского электромеханического завода (ХЭМЗа),

жизнь в заводском «пэтэушном» общежитии...».

Харьков. Август 1955 года.

 «...сачкование» в заводских «шхерах» (забиваем «козла»), Сумская улица со знаменитым фонтаном «Зеркальная струя»...».

 


Харьков. Август 1955 года.

«... красивые харьковчанки, купание в каких-то водоёмах...».

Харьков. Август 1955 года

 

 

«...моё выступление перед рабочими

во время обеденного перерыва

с чтением стихов...».

Харьков. Август 1955 года.

 

Прекрасные воспоминания об этих днях, когда мы не очень обременяли себя изучением производственного процесса изготовления электрических машин, понимая, что служить на заводы сразу после окончания училища мы не попадём. Впрочем, я ошибаюсь -  у нас было несколько распределений на заводы в военную приёмку. Одно из мест досталось ... ну конечно же секретарю нашего партийного ротного бюро В.В.! Ну а мы, простые смертные, готовились морально к службе на кораблях, а потому не очень вникали в технологию  укладки электрических обмоток в пазы сердечников электрических генераторов и электродвигателей.

В Харькове я получил письма от мамы и от Юры Бургонского (он  остался в Ленинграде – группа наших курсантов проходила заводскую стажировку на заводе «Электросила»).

 

 Из письма матери сыну

11/VIII-55г.

Твоё письмо дало очень яркую характеристику городу Харькову и его обитателям. С внешней стороны это может быть и так, но всё же говорить так о людях - это слишком поспешно. Надо больше узнать их. В отношении тяжёлого ручного труда женщин-обмотчиц на заводе я с тобой согласна. Профессия накладывает определённый отпечаток.

Во время моего отъезда был у нас М.. Дядя Андрей сказал, что я в Ленинграде. М. обещал зайти. Вчера он звонит мне по телефону. Я приглашаю зайти его с Р., его женой. «Да мы тут втроем - я с женой  и ещё одной нашей знакомой...» . - «Ну, заходите втроем.». И после посещения Киево-Печерской лавры они пришли ко мне. Я приготовила обед – борщ, отбивные с картофелем, салат и компот. Они с удовольствием пообедали. М. сказал, что после отъезда из дома он ещё ни разу так вкусно не ел. Можешь себе представить, как я была рада этому.  И вообще было очень рада его увидеть. Он совершенно такой же. Ну, ни капелечки не изменился  (то же он сказал и мне). Р. внешностью, конечно, мне  не очень понравилась, но, наверное, славная. Их знакомая Т. была куда интереснее и ярче. Отдыхали они в Гаграх в доме отдыха. Кормили там невкусно. Потом пароходом они доехали до Одессы. Расспрашивал о тебе. Сегодня уезжают в Москву. У М. защита диплома в декабре. Думаю, что М. с Р. долго жить не будет, разве только, что сочтёт её «удобной » женой, которая ему не будет мешать жить свободно.

(М. прожил со своей женой до последних дней своей жизни. Через семь лет после трагической гибели сына он покончил с собой. Я всегда любил его. Светлая ему память.)

М. сообщил мне «сенсационную» новость – Ирочка Якушина с О.С. уже разошлась.  Как, что и почему – ничего не сказал, но говорит, что это свершившийся факт. Я могу только порадоваться за Ирочку. Представляешь, если бы я встретила её и начала «приносить» ей поздравления от твоего имени и от своего?

 

Из писем Юры Бургонского

8.08.55г.

Относительно прохождения практики нам сказали, что работать по-настоящему мы сможем,  если у нас останется свободное время. Прежде всего надо выполнить программу. Я лично тоже считаю, что мне больше пользы принесёт, если посмотрю все процессы. Ни о каком прикреплении к рабочему месту не может быть и речи. Нас, если и прикрепляют, то к мастеру. Я, например, стараюсь на заводе как можно больше увидеть. Ведь всё очень интересно. Я заглядываю и в цеха, в которых мы не проходим практику. Всё это расширяет кругозор, позволяет действительно ознакомиться со всем циклом производства. Всё то, о чём раньше только читал в газетах (крупнейшие станки, генераторы для волжских гидроэлектростанций и пр.) теперь видишь воочию и даже щупаешь руками. Поражают крупные станки (карусельные, фрезерные и др.), обрабатывающие какой-нибудь статор метров в 9 в диаметре. Есть интересные станки – автоматы, которых очень мало. Поражает также и то, насколько производство электрических машин является мануфактурным. В нашем представлении завод – это сплошные станки, а тут сплошной ручной труд. Рабочих - мужчин и женщин – повсюду очень много, хотя это зависит от характера продукции, выпускаемой цехом.

Наши товарищи во время заводской практики надеялись расслабиться, а это удаётся с трудом. И вот все ноют, возмущаются в своём кругу. Если бы было поменьше этих бесполезных возмущений (кукишей в кармане), то жить было бы легче и спокойнее.

 

9.08.55г.

В училище тихо. Новостей нет, за исключением того, что начальник финчасти полковник Ильичёв спешил на поезд, боясь опоздать в училище, добежал и умер. Толька Садовский  снова в госпитале. У нас лечить не могут. А что с ним - никто толком не знает. Экзаменов он так и не сдавал (оставалось ещё два ). Воскресенья проводим на заливе. Удовольствие огромнейшее. Однажды встретил Наташу Троепольскую с сыном – Вовой маленьким. Он стал совсем большим. Произвёл на меня весьма отрадное впечатление. Пару раз был в обществе Пети Петрова и его знакомой Жени и имел возможность убедиться, как и в наше время могут любить. Она его любит беззаветно.

(Петя Петров... Женя... Они вскоре поженились, и Женя стала верной женой Пети на всю жизнь, разделяя с ним трудности флотской службы. Сначала они служили на Севере, 4 года провели на Новой Земле, где был полигон для испытания ядерного оружия, потом перебрались в Кронштадт, откуда Петя и ушёл в запас, вернулись в  Ленинград. Несколько лет назад случилось несчастье – Петя тяжело заболел.  Женя и в этой ситуации оказалась на высоте, оставаясь мужественной, преданной, любящей женой. Юрка не ошибся тогда , в августе 1955 года, говоря об их любви. Вот только телефонных звонков от однокашников Пети, живущих в Санкт-Петербурге, почти не бывало, а она так нуждалась в их моральной поддержке. Ну да у каждого  своя жизнь и свои проблемы... 29  октября 2008 года Пети не стало... Светлая ему память...)

Закончилась практика на заводе в Харькове. Через Москву и Ригу я и ещё несколько однокурсников поехали на стажировку в Либаву.

31 августа и 1-го сентября побывали на Рижском взморье. Запомнился такой эпизод. Стою у известного памятника Свободы, который представляет собой высокий гранитный столб с установленной наверху символической фигурой женщины с венком, олицетворяющей Свободу.

 

«...по пути в Либаву задержались в Риге...».

Памятник Свободы.

Рига.

31 августа 1955 года.

 

 


Памятник был установлен в «буржуазной» Латвии при президенте Ульманисе. При советской власти разрушен не был, хотя могли. Видимо, побоялись – слишком памятное место для латышей.  Пытаюсь сфотографировать памятник. Вдруг слышу сзади меня голос: «Молодой человек, вы оттуда?». Оборачиваюсь - пожилая еврейка. Не угадывая истинный смысл вопроса, отвечаю: «Да, оттуда»,- решив, что видя мою не совсем обычную форму- мичманка, нашивки («галочки») на рукаве и пр. - женщина имеет в виду, что я из Ленинграда. На самом деле она решила, что я с одного из шведских кораблей, пришедших в это время в Ригу с дружеским визитом. «Вы знаете, что это за памятник? Так я вам скажу... Они его называют памятником Свобо-ды», - и,  перейдя на шёпот, добавила: «А это памятник нашей Свобо-де»...

Снова Либава. Крейсер «Киров», который конечно, же не имел ничего общего с «авианосцем на электродвижении. Но в составе нашего ВМФ не было тогда авианосцев (я еще не начинал разработку своего проекта). Нас было 5 курсантов–мичманов, причём все мы были из разных классов: Костя Коцюбинский, Миша Равин, Володя Сурин, Витя Шибанов и я. Крейсер стоял у стенки в Угольной гавани Военпорта. На корабле шёл плановый ремонт. Выходов в море в это время не было. Офицеры корабля были заняты решением своих повседневных служебных вопросов, и им было не до нас. Единственное, о чём нас сразу же предупредил старпом, - мы должны будем с матросами корабля нести службу гарнизонных патрулей в городе Либава.  Помню, как сразу после  прибытия на корабль нас собрал командир электротехнического дивизиона крейсера и сказал примерно следующее: «Я вас прекрасно понимаю – сам был курсантом выпускного курса  Дзержинки. Поэтому первое время я вас особенно загружать не буду. Осматривайтесь, привыкайте, изучайте самостоятельно корабль. Думаю, что через пару дней вам надоест такая свобода, тогда вы придёте ко мне, и мы вместе подумаем, как и чем вас занять». Это было его величайшей ошибкой. Дело в том, что сентябрь в Либаве в том  году выдался очень тёплым и приятным. Мы сразу же отправились на городской пляж. Знакомые девушки (они тут же появились), чистый мелкий жёлтый песок, ласковое, ещё не остывшее, солнышко, кое-какие оставшиеся от Харькова «монеты», свобода передвижения, которой мы стали пользоваться на корабле без всякого угрызения совести, не располагали нас к напряжённой работе. Кстати, нам не нужно было брать увольнительные записки, потому что у нас с собой были командировочные предписания, являющиеся оправдательным документом в случае встречи с патрулём. Поэтому, ни у кого не отпрашиваясь, мы сходили с корабля практически в любое время, лишь лихо отвечая на приветствия вахтенных у трапа и отдавая честь Военно-Морскому флагу, развевающемуся на корме корабля. Примерно недели через три нас известили, что командир электротехнического дивизиона хочет с нами поговорить. Разговор начался примерно с такой его фразы: «Ну, вы даёте... Видал я «саков», сам был «хорошим сачком», но таких, как  вы, я ещё не встречал». После этого мы стали выполнять «отдельные его поручения» в виде проведения занятий с матросами, перечерчивания каких-то схем и пр. Но вскоре крейсер стал выходить в море, и наша вольная жизнь стала более ограниченной.)

Крейсер Киров.

Стажировка. Либава. Сентябрь – октябрь 1955 года.

 

 

Из письма сына маме

 

27/IХ-55г.

Наконец-то вышли в море… А то целый месяц «плавали» у стенки... Уже вернулись и стоим на рейде.  Ребята ушли на катере в город, а я уже «перебесился», что-то не тянет...

«...Ребята ушли на катере в город, а я уже «перебесился», что-то не тянет...».

Борт крейсера «Киров». Либава. Сентябрь 1955 года.

 

Ты как-то мне писала о важности высокой работоспособности, о том, что было бы неплохо, если бы  у меня проявились  «отцово упорство, настойчивость, энергия и пр.». Я бы тоже этого хотел. Но сейчас заметил в себе какое-то равнодушие к любому занятию, нежелание заняться чем-нибудь дельным, полезным, будящим творческую мысль, воображение и пр. Возможно, это временное явление. Все мои знания где-то ютятся далеко-далеко, не находя себе применения. Как хорошо бывает во время сессии, когда есть цель, есть работоспособность, есть упорство, есть настойчивость, есть интерес... Так же бывает и при курсовом проектировании. Почему-то уверен, что месяцы, дни, часы, минуты дипломного проектирования принесут мне тоже немало счастливых мгновений, но ведь это будут всего лишь мгновения. А так хочется, чтобы моя жизнь была постоянно наполнена смыслом, творчеством, чтобы она протекала в горении, искании! Ведь жизнь без творчества пуста. Впрочем, всё зависит от нас самих. Не жизнь наполняет нас, а мы сами наполняем жизнь, свою жизнь. От нас самих зависит, какая у нас жизнь, пустая или полноценная, пошлая или высоконравственная, фальшивая или настоящая. Подождём, куда бросит меня судьба после окончания училища. От этого будет многое зависеть. Ради бога, не пиши мне успокоительных слов. Ты всё это знала раньше – я «сел не в тот трамвай» в Ленинграде, а отсюда и эти терзания... Вот поделился с тобой сейчас своими мыслями, и стало немного легче, захотелось что-нибудь сделать здесь же, сейчас, на корабле, заняться чем-нибудь серьёзным, проявить себя.

Прочитал «Бескрылые птицы» Лациса. Всё-таки я не могу назвать его большим писателем. Наблюдателен, неглуп, к оценке некоторых событий и фактов подходит глубоко, но уж слишком беден его язык,  слишком он увлекается идейной стороной дела, слишком подтасовывает события, придумывает свои персонажи, заставляя их совершать какие-то неестественные поступки. Ему не хватает художественного чутья, такта большого художника, а потому его «Бескрылые птицы» так и не могут никак взлететь и подняться к вершинам истинного творчества. Отдельные страницы хороши, а в целом роман оставил слабое впечатление.

«Фильм «Княжна Мэри»... Как почти всякая экранизация - слабая попытка дать жизнь в кино колоссальному произведению Лермонтова.

Перечитал сборник стихов Райниса. Это латышский поэт-революционер, которого считают довольно значительной фигурой на поэтическом небосклоне Латвии. Стихи у него сильные, все проникнуты призывом к борьбе, полны возмущения, клеймят либералов, мещан, приспособленцев, но как-то устаёшь от этого постоянного призыва «вперёд», который слышен в каждом стихотворении. Даже лирика у него проникнута идеей.

Встретил совершенно случайно М.У. (это, если помнишь, мой одноклассник по школе). Он мичман – стажёр, будущий штурман – подводник. Кончает училище в следующем году. У него стажировка длится почти год. Учится в Рижском высшем военно – морском училище. Встретились как старые друзья, даже сблизились здесь немного. Нас теперь объединяет форма, одинаковое положение, курсантская жизнь, приближающееся окончание училища и примерно одинаковые взгляды на будущее. Был несколько раз у него на подводной лодке. Он хороший товарищ, ко мне очень хорошо относится, но хам, груб. Впрочем, хамство его не намеренное, он, видно, считает, что оно – нормальное явление, оно у него, видимо, в крови. Хамство... Это даже не то определение. Просто он груб, но груб внешне, на самом деле у него очень тонкое понимание хорошего и плохого, под внешней грубостью скрываются недостатки воспитания, усугубленные курсантской средой, образом жизни и пр.

(М.У. ко времени нашей встречи в Либаве был на стажировке уже несколько месяцев. Денег ни у него, ни у меня к тому времени уже не было. Нас очень выручали знакомые девушки, которые работали в одном из либавских кафе (моя знакомая была, если не ошибаюсь, шеф-поваром, а его - официанткой): они периодически подкармливали нас, когда мы бывали в городе. Судьба меня несколько раз ещё сводила с М.. Уже после моего выпуска мы встретились в Кронштадте, куда пришла на ремонт подводная лодка, на которой он служил штурманом. М. к тому времени стал здорово «закладывать». Помню, он поразился, увидев в моей каюте 20-литровую бутыль со спиртом, которая хранилась в рундуке под моей койкой: «И ты вот так можешь спокойно лежать, зная, что под тобой столько спирта?» - спрашивал он. – «Ну, да, могу, а что здесь такого? – удивлялся я. - «Нет, ты действительно можешь спокойно спать!?».  Потом его лодка перебазировалась на Север. Там он стал пить ещё больше. Его в конце концов демобилизовали. Следующая встреча была уже в Киеве. Меня поразил его вид запойного пьяницы. Мы договорились встретиться на следующий день, но когда я пришёл к нему в его «коммуналку» в доме на одной из улиц в центре Киева, мне никто долго не открывал. Наконец мне открыла соседка и махнула рукой в сторону комнаты М.. Я вошёл туда... Он лежал на кровати вдрызг пьяный, меня не узнавал, только что-то мычал. Я понял, что его не минула судьба многих молодых ребят, не выдержавших испытаний и трудностей военно-морской службы. После этого было еще несколько случайных встреч с ним на улицах Киева... К этому времени он уже работал подсобным рабочим в продуктовом магазине...).

 

 

Из письма матери сыну

 30/IХ-55г.

Я тебе писала о том, чтобы ты приезжал на весь ноябрь в Киев. Это всё же чистейший эгоизм с моей стороны. Поступай так, как тебе хочется, как тебе будет лучше. В октябре в Киеве ещё хорошо, часто стоят чудесные дни – золотая осень. А в ноябре обычно препоганая погода, туман, моросит дождь, всё черно, грязно, сыро и противно. А в Гаграх в ноябре зреют мандарины, стоит прекрасная погода, всё ещё ярко светит солнце.

У нас идут хорошие картины - «Иван Бровкин» и «Дрезденская галерея», но я ещё не видела. С Машенькой я теперь не хожу в кино, а оставить её где-нибудь - трудно. Что ты там видишь? Что читаешь? Никогда у тебя не было такого пустого в этом отношении лета. Ты ещё не установился, не уравновесился – «бродишь». Только бы получилось «доброе вино» после того, как «перебродило», только бы не прокисло оно и не превратилось в уксус. Думаю, что в тебе достаточно ума, вкуса к жизни, знаний и культуры, чтоб избежать последнего. Имей в виду, что культуру чувств надо воспитать в себе, развивать её. И помни, что самый страшный «чёрт» в нас – это пошлость. Самый страшный искуситель. Я тебе об этом уже писала.

 

5/Х-55г.

Наконец-то получила твоё большое письмо. Оно как-то пришибло меня, хоть иногда и прежде у тебя появлялись такие же настроения. Я не думаю тебе писать слова утешения и успокоения. Я сама растерялась–не знаю, чем тебе можно помочь, как вывести из тупика, что сделать, чтоб ты по-иному воспринимал  всё. Я не верю, что у тебя нет воли. Всё же я в какой-то степени знаю тебя. Я помню, как упорно ты занимался, как часто я гнала тебя спать, возмущаясь, что ты засиживаешься до глубокой ночи. Я помню, как твои ребята пошли в коктейль-холл с М. после выпускного вечера, а ты не пошёл, пришёл домой. Если б ты был слабохарактерный, они бы уговорили тебя. Да разве только это? Нет, твёрдость в характере у тебя есть, безусловно. Но всё дело в том, что ты не хочешь её иногда применять. А это самое страшное. От этого человек может потерять свои главные жизненные ориентиры, пытаться заглушить свою боль алкоголем. Что угодно – только не пить! Это самое отвратительное, самое страшное, самое унизительное и гадкое из всего возможного. Когда человек не может управлять собой, своими поступками – он теряет в себе Человека. Даже такой человечище, как Джек Лондон, погиб от этого проклятого алкоголя. А началось –то с обыкновенных выпивок. Если не удовлетворён, если тяжело на душе, если бесперспективно, то почему обязательно лезть в помойную яму? А почему не стремиться сохранить своё достоинство, своё Я, уважение к самому себе? Раньше я никогда не боялась за тебя в этом отношении (боялась всяких девок, или, как теперь вы их называете - «звёзд»). Верила в тебя. Смеялась над бабушкой за её страхи. Но сейчас почему-то стало страшно и мне. Любые испытания пусть принесёт мне жизнь, только чтобы сын не стал пьяницей. Я не могу без омерзения смотреть на них, и это, по-моему, самое ужасное несчастье в жизни. Конечно, ещё сумасшествие, но – одно другому сродни. И всё-таки в глубине души я верю, что это пустые страхи, рождённые долгими, тоскливыми, одинокими вечерами, а иногда и бессонной ночью. Дай-то бог!

(Мама не поняла меня. Она стала излишне драматизировать содержание моего письма. А ведь там было о другом. Пьянство никогда не угрожало мне. Погиб на почве пьянства мой друг, трагически сложились судьбы у некоторых моих однокашников (Б.Б., К.К. и др.), родственников. Письмо было о другом. Не туда я поступил. Ну не прельщала меня военно-морская служба. «Без пяти минут» до завершения учёбы в училище не чувствовал я себя полноценным инженером-электриком. И полюбить никого не мог в то время. Слишком высокие требования предъявлял к своим многочисленным знакомым, чего-то хотел необыкновенного. И в результате, стремясь к «чистоте и непорочности», часто принимал «глупость за наивность», что впоследствии приводило к очередным разочарованиям. Вот и маялся от всех этих мыслей. А когда еще, как не во время корабельной практики, когда много свободного времени для размышлений и раздумий о «бренности нашего существования», предаваться этому не очень благодарному занятию? Только вот маму не надо было посвящать в свои сиюминутные «души непрекрасные порывы», но ведь я считал её своим другом, забывая, что она всё-таки прежде всего мать и женщина, к тому же живущая в совершенно других «гражданских» условиях, а потому не всегда способная меня понять. А бояться за меня не надо было. Ошибок в жизни было сделано много, но и осень своей жизни мне было не стыдно встретить, честно выполнив  свой 35-летний долг перед Флотом и Родиной. Но тогда не всё получалось у меня, не всё складывалось в жизни так, как хотелось бы. Ну так не у всех же оно и складывается. Многие мирятся, делая только вид, что всё у них в полном порядке, или же живут обычной человеческой жизнью. Я же всегда слишком рефлексировал, всегда копался в себе и в других, за что и страдал. Впрочем, всё это - «заметки на полях»...)

 

Продолжение письма матери сыну от 5/Х-55г.

Две недели я уже не была в кино. Я не могу ни к кому пойти. Сижу дома, как цепной пёс. Для меня это невыносимо – я не выношу одиночества. Конечно, иногда, как всякому  нормальному человеку, хочется побыть и одной, но... иногда. Но тогда, когда ты знаешь, что не можешь выйти, что ты прикован, связан – это ужасно! С детства я не выносила пустой квартиры. Я не боялась плавать в штормы, лазать на отвесные скалы, ходить по самому краю крыши 4-х этажного здания, но всегда боялась пустой комнаты вечером, не говоря уже о ночи. И теперь – то же самое. Для меня это пытка. Конечно,  заходят ко мне мои приятельницы, навещают меня, но всё это – иногда.

Тебе надо обязательно пробовать писать. Сразу, конечно, не получится хорошо. Но надо упорно писать, писать и писать. Недавно я в «Литературке» прочитала небольшой рассказ молодой начинающей писательницы «До востребования». Простой, бесхитростный рассказ. Очень коротенький. Никакие «мировые проблемы» там не решаются. Никакой особой эрудиции, философских обобщений не требуется. Но какой он милый и по-своему волнующий! Я подумала о тебе. Разве ты не способен написать подобную вещь? Даже лучше, по-моему. Ну, так и начни. Пиши, пиши и пиши, не смущайся, если твои первые начинания будут отвергнуты. А может, попробуешь сценарий? Хотя это очень трудное дело.

В отношении Лациса я с тобой полностью согласна там, где это касается современных вещей. «Бескрылые птицы» я не читала. Но «Сын рыбака» - это большое  и художественное, в полном смысле этого слова, произведение. Райниса я читала только отдельные стихи в газетах во время какого-то его юбилейного дня.

«Княжна Мэри»... Я писала тебе о своём впечатлении от этого фильма, по-моему. Я видела в 30-х годах другую картину «Княжна Мэри». Прозоровский там так хорош в роли Печорина, что после этого я совершенно не удовлетворена этим Печориным. И княжна Мэри не та. Слишком простое у неё лицо. Только «телячьи» глаза – нежные, большие и влажные - очень хороши. В общем, весьма средний фильм, но дивные натурные съёмки. «В дни разлуки» я прочла только в 7-ом номере, еще не дочитала в 8-ом. Мне очень и очень понравилась эта вещь. Я, конечно, не скажу, что это лучше «Сердца друга», но написана она, безусловно, талантливо. Все образы просто осязаемы. Всему веришь до конца. Всё закономерно развивается. Посмотри «Урок жизни». Это настоящее художественное произведение.

Сегодня узнала из газет о смерти  артиста Дикого. Как это невероятно! Только вчера я прочла его статью в «Советской культуре», в которой он пишет о своей мечте поставить «Бориса Годунова», как мыслит снять всю оперную тяжеловесность и все её атрибуты и создать подлинную трагедию по Пушкину. И... всё кончено. Думаю, его мысль подхватит другой художник, другой режиссёр, здесь – не кончено, но сам он так внезапно исчез. Как всё быстротечно!  И до ужаса просто!

У нас опять потеплело. Начинается золотая осень. Ещё только чуть-чуть окрашивается в золотые тона зелень деревьев. У меня стоят очень красивые – последние! - гладиолусы. И осенние астры. Сегодня «разорилась» и накупила цветов. Они же скоро исчезнут. И так красивы! Как-то радостно на душе, когда смотришь на них. Уже час ночи. Спокойной ночи! Будь здоров. Целую тебя. Твоя мама.

 

 

Из письма сына маме

 2/Х-55г.

Стоим на рейде. Штормит. С берегом связи нет. Видны огни города. Субботний вечер.Там, на берегу, наверное, очень весело... За иллюминаторм слышен плеск волн... Завтра годовщина корабля, праздник, а у нас на исходе пресная вода. Весело. Перешли с 1 октября на чёрные «мичманки» - офицерские фуражки с чёрным верхом.

 

 

 

 

 

«...Перешли с 1 октября на чёрные «мичманки» - офицерские фуражки с чёрным верхом...».

На юте крейсера «Киров».

Октябрь 1955 года.

 

После 5-месячного ношения белых бескозырок и «мичманок» непривычно на первых порах видеть всех в чёрных головных уборах.

Смотрел только что фильм «Опасные тропы». Примитивный приключенческий фильм. И здесь нам нужно учиться на детективах Запада: они гораздо увлекательнее, содержательнее и интереснее. Прочёл первый том «На сопках Маньчжурии». Вся эта громадина событий, образов, исторических фактов подавляет, но не восхищает. Как-то уж чересчур ясно, куда клонит автор, слишком верны идеи, которые он провозглашает, слишком очевидна правота его, а потому книга не впечатляет. С исторической точки зрения – интересно, с художественной – нет, хотя отдельные страницы, главы очень хороши. Читаю «Дружбу» Коптяевой. Пока с интересом, но только начал.

 

 

 

 

 

Очередной «сход на берег».

Одна из улиц Либавы.

Октябрь 1955 года.

 

От тебя давно нет писем. Наконец-то получил получку. Если бы я раздал все долги, у меня ничего бы не осталось, а так рублей тридцать мне перепало.

Мне везёт в Либаве на замужних женщин. Представь себе: женшина лет 27-28, сыну- 6-7 лет, муж на 20 лет старше жены. Формально все живут вместе, а фактически это только видимость семьи. Я не знаю, когда она впервые почувствовала неприязнь к мужу, и что послужило причиной этого (быть может тогда, когда стала замечать, что муж на голову ниже её во всех отношениях?), но сейчас это чужие люди. Что их связывает? Сын? Да, дети, дети... Они как трап, соединяющий готовый уплыть корабль с берегом. Корабль отходит от стенки, а трап либо оставляют на берегу, либо поднимают на борт корабля. Не подумай, что её знакомство со мной привело к распаду этой семьи. Думаю, что оно  - только одно из звеньев длинной цепи, напоминающей  якорь-цепь, которая, вдруг почувствовав, что её освободили от стопоров, под тяжестью якоря с шумом и грохотом вываливается из клюза - отверстия в борту корабля, через которое проходит якорь-цепь. Глубина неизвестна, шум и грохот сменяются равномерным шорохом уходящей в бездну цепи, из клюза появляются всё новые её звенья, и никто не знает, когда якорь достигнет дна, и цепь успокоится. К сожалению, я слишком хорошо узнал мою новую знакомую. Если бы ты не была женщиной, я бы мог довольно откровенно высказать своё мнение о ней. Скажу только, что первое моё поэтическое очарование ею прошло, а когда я сдёрнул с неё пелену таинственной неизвестности, заглянул «за кулисы», то там оказалось пусто и неприглядно. «Формы без содержания»  (прости меня) – точнее не скажешь,  а это давно мне знакомо и уже неинтересно.

Я вот сейчас пишу и думаю: а может, и не стоит тебе писать об этом, может быть, лучше говорить с тобой о погоде, прочитанных книгах, увиденных спектаклях? Может быть, упоминание о некоторых других моментах моей жизни (уверяю тебя, прочитанное, увиденное на сцене – это только одна сторона жизни, «теоретическая», так сказать) покажется тебе, в какой-то степени развенчивающим меня? Ведь как–никак, а я для тебя всё ещё ребёнок, не так ли ? Но ведь существует и другая сторона моей жизни, такая, какой она есть, со всеми её сложностями, специфическими особенностями, где-то порой упрощённая,  и ведь это тоже моя жизнь... Мне кажется, так писать тебе – большая смелость, может быть, даже наглость, но, чёрт возьми,  «любите нас серенькими», такими, какие мы есть. Я знаю, что одно твоё слово, одна фраза, один намёк (о, ты иногда умеешь здорово задеть моё самолюбие, тонко поддеть меня, конечно, из самых хороших побуждений, - это я говорю  без иронии) - и всё  войдёт в прежние рамки «процеживания» информации для тебя, из которых не всегда решишься выскочить. А жизнь всё-таки сложна... Крепко целую.

P.S. Говоря о сложности жизни, я совсем не потрясаю своим 22-летним жизненным опытом. Я только хочу заметить - то, что другим кажется простым и понятным, для меня бывает очень сложным.

(Это было одно из последних моих писем маме , написанных в конце 5-го курса. Приближался последний, заключительный этап моей жизни «под Шпилем». И там были другие письма.

Но мама немедленно откликнулась на это письмо).

 

Из письма матери сыну

8/Х-55г.

Нет, сына, я не считаю это «наглостью». Наоборот, я очень дорожу твоим доверием, хоть иногда мне бывает и очень тяжело из-за тебя. В тебе излишне много копаний в самом себе. В твои годы как-то надо больше смотреть вширь, чем вглубь. В мире так уж устроено - то, что кажется страшным грехопадением у девушки, то вполне естественно у юноши. Единственно, чего боишься, - чтоб твою душу не разъело ядом цинизма, чтоб это не наложило отпечаток на чувство прекрасного. Это так обедняет жизнь, так калечит её! А в отношениии девушек ты говоришь вздор. Сколько есть и прелестных, и умных, и душевных.  Женщины очень часто умнее и тоньше мужчин. Просто тебе не встретилась та «единственная и неповторимая», которая захватила бы тебя  и принесла бы истинное счастье. Сейчас ты ещё не дорос до этого. А жизнь много сложнее даже, чем ты думаешь сейчас. Я очень хочу, чтоб ты посмотрел фильм «Урок жизни». Это какая-то сторона и моей жизни. И как замечательны слова там (как они непосредственно относятся ко мне и ко многим другим!): «У нас есть всё: и ты, и я, и дом. И обстановка, и даже ребёнок... а вот семьи нет». Артистка играет необычайно тонко, одухотворённо и искренно. Я не знаю после Орловой равной ей по таланту. Как она, такая молодая, сумела постичь мир женщины так глубоко и верно, и как она могла так тонко передать его! Я не хочу вдаваться в подробности, т.к. хочу, чтоб ты сначала посмотрел  его, а потом поговорим. Сегодня смотрела «Солдат Иван Бровкин». Это прелесть, а не картина. Как я люблю, когда вот так сидишь и наслаждаешься всем и забываешь даже, что это – фильм. Это сама жизнь. И как будто она такая бесхитростная и ничего особенного в ней не происходит, но какая теплота, какой юмор! А игра и Харитонова, и Пельтцер – бесподобна. Интонациями Харитонов мне сильно напоминает твоего друга М.В., хоть между ними  и нет ничего общего. В газете я как-то прочла, что его отец А.В.В. едет с делегацией в Америку, читал?

Была у меня Розита. И всё-таки она хорошая, очень жаль мне её. Я не понимаю одного, почему Риду не написать правды? Ну, хорошо, разлюбил, не хочет писать. Так почему об этом прямо не написать, а прятаться трусливо за молчание? Ведь можно разойтись, страдать, но уважать друг друга. Писать горячие письма о любви  и вдруг – ничего. Неужели он сам не понимает, что так непорядочно, что так поступать нельзя, что нужно объясниться? Ведь человек ждёт, думает, мучается, беспокоится. Можно понять его, когда он рвёт отношения с той, которую считает недостойной его, но сделай это прямо, честно, мужественно.

(Мама была в принципе права, хотя, я думаю, она не владела всей информацией о сложившейся у Рида ситуации - родители были категорически против его женитьбы на Розите. Впрочем, возможно,  в это время у Рида появилась милая Марина, которая и стала впоследствии его  женой).

От своей знакомой из Ленинграда Розита узнала, что муж этой знакомой Олег вместе с тобой находится на стажировке в Либаве, что он переписываеся с Ридом и знает, что у Рида всё в порядке. Она удивлена, что ты находишься вместе  с Олегом на одном корабле, знаешь о Риде, но ничего ей о нём не напишешь. Потом,  после Харькова, ты написал ей, что ты с Ридом не переписываешься и его адреса не знаешь. А я-то ей говорила (и писала тебе об этом!), что ты написал Риду в Севастополь и не получил от него ответа. Неловко получилось. Да, так всегда выплывает ложь. Отсюда мораль – никогда, даже в мелочах, не лгать! Только тогда  можно прибегать к ней, когда она свята, когда она «во спасение». А так – только унижать себя. Ну, что теперь будет делать Рид по приезде? Не пойдёт к ней? Будет избегать? Гораздо легче пережить трагедию разрыва с любимым человеком, когда остаётся уважение  к нему, когда знаешь, что этот человек – настоящий, чем пережить трагедию сознания, что любила недостойного человека. Можно не любить человека, разлюбить, но не уважать - это страшно.

Ну, вот и ещё неделя октября пролетела. Немного привыкаем к одиночеству без дяди Андрея, хотя ему тоже там одиноко. Самое ужасное то, что тоскуешь не по человеку, не по настоящему другу, который нужен своей теплотой и нежностью, пониманием, тонкостью восприятий, а просто потому, что страшно в квартире одной, что много жизненных неудобств, которые он устраняет. В молодости есть много других интересов, других страстей и увлечений. Не чувствуешь такой потребности в духовно близком человек, в истинном друге.  И так ужасно, когда молодость уже далеко позади, почувствовать полное одиночество. Придти к старости с пустым сердцем. Когда идёшь по жизненной дороге рядом, а не вместе. Когда нет ни единой точки соприкосновения, когда совершенно чужие друг другу во всём. И знаешь, что исправить больше ничего не можешь. И во всём виноват только ты сам. Вот поэтому так хочется, чтоб хоть дети не повторяли ошибок родителей, чтоб хоть они были счастливы по – настоящему.

(Это был уже не первый крик души моей мамы. Мне бы перечитать эти строки хотя бы лет тридцать назад да помочь маме, не нагружая её своими проблемами. Поздно. Она умерла 9 мая 1978 года. И  только потеряв её, я понял, как много я не успел сделать для неё, самого близкого и любимого мне человека. Бабушку я любил не менее искренне, но другой любовью. Мама всегда была мне настоящим большим другом...).

 

 

Из письма матери сыну

 10/Х-55г.

Дни стоят прямо летние, синие и золотые. Хоть в одном платье ходи! Это моя самая любимая пора! С юности ещё. Я всегда любила золотую осень больше всего. В ней больше настроения, глубже она трогает своей красотой увядания. У нас все окна и двери балкона открыты. Так что можешь себе представить, как тепло. Перечитываю опять Джека Лондона. Ах, всё же какой он изумительный писатель, какой художник! В «Прибое...» - сколько красоты, дивной, человеческой, физической и нравственной красоты! Вот идеал брака. Всю жизнь я мечтала о таком. И всю жизнь ошибалась. Всё-таки какую-то долю разума надо вносить в свой выбор. Сердце в пору влюблённости подскажет тебе всё, что угодно, соврёт в угоду тебе, что угодно. Начинаешь сам создавать человека, выдумывать его.  А потом проходит какое-то время, и видишь совершенно уже другое. Или начинается трагедия разрыва, или продолжается трагедия смирения со своей участью.

Говорят, что фильм «Неоконченная повесть» - исключителен. Лучше, чем «Урок жизни». Бондарчук там - совершенно непревзойдённый артист. И артистка, Элеонора Быстрицкая из Малого театра, замечательная. Я ещё не видела. Так хорошо, что у нас создаются психологические драмы, показывается внутренняя, духовная сторона человека. Сейчас в Киеве Марецкая. Снимается в каком-то фильме. Сегодня на базаре её видела моя приятельница Ольга Алексеевна и говорит, что она очень постарела. А ты видел её прежде в фильмах, когда она была сравнительно молодой и красивой? Читал ли ты в «Литературной газете» статью Эренбурга  «Путь века» (его выступление в Женеве)? Как всегда, написана с большой мыслью и с блеском. Пиши, сына. Так радостно получать твои письма! Будь здоров.

(Не только я «копался в самом себе» (слова моей мамы), рефлексировал, как я бы сказал сейчас, используя привычный теперь уже мне психологический термин. Наверное, всё-таки молодости по мере созревания  свойственно самокопание, стремление понять себя и окружающих. Во время стажировки мне присылал письма Юра Бургонский. Приближалась   пора нашего расставания...).

 

 

Из писем Юры Бургонского

 

23.09.55г.- 6.10.55г.

Юрка Толстяков (наш однокурсник из параллельного класса) ввёл меня в круг своих знакомых. Ничего особенного. Имел возможность познакомиться с понятием «офицерская жена». Женщины в летах - около 36. Живут, ни в чём не зная забот, в достатке, имеют квартиры. Никаких запросов. Огрубели. Говорят флотским языком, вероятно, нахватавшись от мужей. Бесятся с жиру. Ходят в кино, курят, пьют всё подряд, ищут возможность пофлиртовать с кем-нибудь. Конечно, не работают. Театр их интересует как место для показа туалета, о литературе они забыли. Мне кажется, что виной всему этому – обеспеченность и безделье. Отсюда леность мысли, разложение, опустошение. Практический вывод: свою жену обязательно послать работать!

(В моём «репертуаре» было стихотворение, написанное нашим курсантом Ждановым по поводу проблемы «офицерских жён». Его я помню до сих пор:)

 

                            ***

               Неудачный выбор

Мы встретились с одной из офицерских жён

В каком-то ленинградском учреждении.

Разговорились. Я был поражён

Своеобразием её суждений:

- Вы мне скажите, в Энске были вы?

Я, покривив душой, ответил: - Не был.

- Оттуда нелегко добраться до Москвы.

Там скалы серые, там сумрачное небо.

Домишки там одноэтажные стоят,

Открытые морским ветрам, на скалах...

Я там жила шесть месяцев подряд

И, признаюсь, поплакала немало.

Там нет кафе, театров, нет метро,

Там яркий свет не режет темень ночи.

Там изобилие туманов и ветров,

И скука, скуки - сколько хочешь...

Мой муж Сергей – моряк-артиллерист,

Его нечасто можно видеть в доме;

Я по своей профессии юрист,

Работать же пришлось в райисполкоме.

Скажу, вообще там трудно жить,

Мала жилплощадь, магазинов мало,

Я платье бальное с трудом сумела сшить

Из материала, что мне прислала мама.

Я молода. Могу ли я там жить?

Ведь жизнь там ничего не значит!

Я разве в том повинна, что служить

На корабле мой муж туда назначен?

Мне там ужасно надоело всё -

Заботы разные, поездки пароходом...

Туда я больше не поеду ни за что,

Пусть даже дело кончится разводом.

Не думаю, что буду жить одна,

И новый мой супруг навряд ли будет хуже.

Наступит в жизни новая пора...

- Послушайте, а вы любили мужа?

- Любила ли? Мне кажется, что да,

Но чувствую, что под ногами зыбко.

Любовь моя совсем уже ушла,

И оказалось, что замужество – ошибка.

Такую ль партию могла составить я?

Будь я умней, всё было бы иначе:

В Москве прекрасна комната моя,

А под Москвой - ещё прекрасней дача...

Она ещё хотела что-то говорить,

Но я, не выдержав, сказал : - Довольно!

Я ваши оправданья слушал целый час

И, признаюсь, мне слушать было больно,

Да, больно, только не за вас!

Вы говорите, в Энске трудно жить,

Что жили там, во всём себя лишая?

Таким,  как вы, там может трудно быть!

Где ваши чувства, где любовь большая?

Вы испугались будничных забот,

Боялись – загрубеют ваши руки.

Когда другие уставали от работ,

Вы в это время маялись от скуки.

Не Вы ошибку сделали, когда

Поплыли морем, покидая сушу,

А ваш Сергей, что Вас любил всегда,

Не распознав всю Вашу мелочную душу.

Какою же душонкой надо обладать,

Чтобы нисколько не задумываясь, разом,

Решиться чувства мужа променять

На тёплую квартирку с радио и газом.

Поймите же, как пошлы, жалки Вы,

Вы оправданья ищете напрасно.

Я в этом самом Энске жил,

И как живут там, знаю я прекрасно.

Там сотни смелых моряков живут,

Хранят родные водные просторы.

Подруги их свой скромный вносят труд

На пользу родине без лишних разговоров.

Им тоже, может, нелегко порой,

Однако не бегут оттуда и не плачут.

Им этот Энск не кажется дырой,

И верю, им во сне не снятся дачи.

Там закаляясь в трудностях любых,

Они живут без мысли о разводе.

А вы?! Да вы живая клевета на них.

И верно говорят: в семье – не без урода.

 

(Когда я читал это стихотворение, в зале была тишина... Конечно, сейчас другие ценности у людей... Казалось, многое изменилось... Но... В августе 2000 года произошла трагедия с атомной подводной лодкой «Курск». Весь мир «заглянул»» в посёлок подводников на Севере и ахнул, увидев, в каких ужасных условиях живут семьи моряков. Кстати, об условиях жизни. В 1996 году отмечалась 40-я годовщина нашего выпуска из училища. Мы сидели с однокашниками за праздничными столами в актовом зале, вспоминали годы, проведенные в стенах училища. А потом я предложил своей жене Лене пройти в наш спальный корпус, посмотреть кубрики, в которых мы жили тогда, в начале 50-х. Прошло 40 лет после выпуска. В кубриках было всё так же, как 40 лет назад. Лена не могла в это поверить. Единственное отличие – в одном из кубриков стоял телевизор. И так же в моём бывшем кубрике стояли 100 коек, заправленные синими одеялами с нашитой буквой «Н»... Только мне показалось, что курсанты стали более разнузданны и развязны (я был в штатском), не стесняясь, матерились даже в присутствии в спальном помещении дамы. В этом было отличие...)

 

Продолжение  писем Юры Бургонского

После Таллина оказался вместе со своим кораблём в Кронштадте – маленьком, тихом и спокойном городишке. Ничего примечательного, кроме старого собора, в котором разместился матросский клуб с кинотеатром, да памятника адмиралу Макарову, эффектный издали и аляповатый вблизи. Имеется Сад отдыха с летним театром и открытой танцверандой. Нередки драки, которые обычно устраивают «стройбатовцы». Дом офицеров и Матросский клуб – вот и всё. Стажировка идёт своим чередом, как и корабельная практика в прошлые годы. Возможно, это потому, что нас 5 человек. Зато бытовое устройство великолепное. Живём в каютах. Питаемся в старшинской кают-компании. Мы – мичманы. Только здесь, на флоте, оценишь это звание по сравнению с рядовым званием «курсант». Для полноты благ не хватает положения сверхсрочника – больше возможностей. Встречаю своих однокашников по Нахимовскому училищу. Они  теперь уже офицеры, окончившие  училище имени Фрунзе. Видел некоторых наших выпускников. Разговоры самые безотрадные. Все жалуются на трудность службы, её грубость, сложность воспитания матросов. Как будто все задались целью запугать тебя. Наши старые выпускники рвутся с флотов, а молодых беспокоит проблема - как бы не опуститься за это время. Но есть и другие примеры. Помнишь Костю Недялкова, он выпустился два года назад? Использует время для изучения новой литературы по электрическим машинам, изучает английский язык, собирается писать диссертацию (если  не пишет уже).

 

17.10.55г.

Был в Ленинграде в позапрошлое воскресенье. Зашёл в училище. Идёт сокращение офицерского состава. Всех больных, престарелых, недипломированных (строевых и преподавателей) подают на демобилизацию. Я слышал, что есть приказ Главкома ВМФ: офицеры, желающие демобилизоваться, могут это сделать без всяких проблем.

(Это было не совсем так, но многие наши однокашники смогли демобилизоваться вскоре после выпуска, попав в «струю» сокращения Вооружённых сил, проводимого в те годы по инициативе Хрущёва. Мне же никогда не предоставлялась такая возможность, пока я сам, отслужив 35 календарных лет, не подал рапорт об увольнени в запас, но это уже случилось без малого через 30 лет после окончания училища. Но в этой фразе Юры интересно другое: проучившись более пяти лет в училище  и познав «прелести» корабельной службы, которые нас ожидали, за год до выпуска у моих однокашников  стали возникать мысли о демобилизации.

Странно, что в дневнике я ничего не пишу о многих деталях завершения моей стажировки в октябре 1955 года. Помню, как наш крейсер вышел в море для выполнения учебных стрельб из орудий главного колибра. Стреляли плохо. Носовая башня дала несколько пропусков – снаряды не вышли из стволов орудий. После завершения стрельб к борту корабля подошёл торпедный катер с Главнокомандующим ВМФ вице-адмиралом Н.Г.Кузнецовым. Был сыгран «Большой сбор», по которому весь личный состав собрался на юте. Главком Кузнецов произнёс разгромную «речь», если таковой можно назвать несколько отрывочных фраз. Говорил он примерно следующее: «Крейсер предназначен для того, чтобы стрелять и поражать корабли противника. Вы стрелять не умеете. Оценка за стрельбы – двойка. Даю недельный срок для подготовки к зачётным стрельбам». После этого Главком сошёл с корабля и на торпедном катере ушёл к другим кораблям, участвующим в  учениях. Больше я никогда уже его не видел: через некоторое время после трагической гибели линкора «Новороссийск» в бухте Севастополя в конце октября 1955 года он был снят с должности Главнокомандующего ВМФ.

Вспоминаю, как мы «бросали на морского» сами себе оценки за стажировку на 5-ом курсе. Командир электротехнического дивизиона на крейсере «Киров», на котором мы проходили стажировку, почему –то был уверен, что у всех пяти мичманов – стажёров не могут быть пятёрки, и предложил нам самим разыграть «четвёрошника». И именно мне «выпало получить» 4 шара. Эта четвёрка потом, после возвращения со стажировки, имела для меня не очень приятные последствия: на других флотах и кораблях, где проходили стажировку наши курсанты, их командиры были менее принципиальными. Получилось так, что я чуть ли не единственный на выпускном курсе «не проявил должного усердия на стажировке», за что был подвергнут жесточайшей критике на одном из собраний, посвящённом итогам стажировки. «Система» жила своими парадоксами.

Помню, как я на стажировке научился играть в преферанс, и мы просиживали часами за этим очень интересным тогда для меня занятием, спрятавшись на крейсере в какой-нибудь шхере. Однажды, играя в преферанс, мы  понемногу выпивали и закусывали селёдкой. После одной из таких выпивок у меня вдруг заболело горло, поднялась высокая температура. Несколько дней корабельные врачи не знали, что со мной делать – таблетки не помогали. У меня был абсцесс в горле, но это выяснилось только в госпитале уже в Балтийске. В госпиталь меня доставляли необычно. Крейсер «Киров» был в море. К нему подошёл буксир. Меня поместили в специальную сетку и с помощью крана с борта крейсера перегрузили на буксир, который доставил меня в Балтийск. Там уже ждала «скорая помощь», которая и привезла меня в военно-морской госпиталь. В госпитале мне немедленно сделали операцию, разрезали этот ужасный нарыв, после чего сразу стало легче. Через несколько дней, когда я стал выздоравливать, встала проблема, как меня отправить обратно в Либаву, куда крейсер уже вернулся из плавания. Долго  не могли договориться, кто должен был мне выписать проездные документы. Потом всё «утрясли», и я вернулся в Либаву «достажировываться». Вспоминаю, как перед отъездом из Либавы уже в самом конце стажировки вдруг выяснилось, что М.У., которому оставалось ещё несколько месяцев стажироваться на подводной лодке, пропил свой бушлат, а погода испортилась, резко похолодало. Каким-то  образом  мы нашли для него бушлат «бу» (бывший в употреблении).

Стажировка у других ребят нашего курса, которые попали на корабли, базирующиеся в Балтийске (главной базе Балтийского флота), оказалась более интересной. Осенью 1955 года отряд военных кораблей Балтийского флота ходил с дружественным визитом в Англию. На этих кораблях были и некоторые мои одноклассники. О своих впечатлениях по возвращении в училище они особенно не распространялись, но привезли много фотоплёнок, отснятых во время пребывания в Англии, с которых я впоследствии сделал фотоснимки. Благодаря им можно было иметь представление об этой удивительной стране - «владычице морей». На снимках были запечатлены виды Лондона, куда матросов и курсантов вывозили небольшими группами  на экскурсию, посещение англичанами наших кораблей «в день открытых дверей», некоторые моменты из жизни курсантов военно-морского колледжа  Великобритании, в который возили наших выпускников для «обмена опытом» и др.  Всё это впервые приподняло «железный занавес» над таинственной жизнью «за морями-океанами». В те годы такие визиты были сенсацией, в последующие – нормальной практикой взаимоотношений флотов дружественных стран.

 «...привезли много фотоплёнок, отснятых во время пребывания в Англии, с которых я впоследствии сделал фотоснимки...»,

«... посещение англичанами наших кораблей «в день открытых дверей...», «...виды Лондона...».

Визит отряда советских кораблей в Англию. Октябрь 1955 года.

 

Пожалуй, самым трагическим событием тех дней была гибель линкора «Новороссийск» в бухте Севастополя. О гибели «Новороссийска» тогда рассказывалось шёпотом, и только много лет спустя появилась информация, приоткрывшая тайну гибели флагмана Черноморского флота в собственной базе. В братской могиле на Морском кладбище Севастополя покоятся матросы и офицеры, погибшие в этой трагедии. Светлая им память...

 Линкор «Новороссийск».                      Братская могила на Морском

Ноябрь1955года                                      кладбище Севастополя.

 

На этом корабле проходила стажировку группа наших мичманов-выпускников. Им повезло  - стажировка закончилась за день до этой трагедии. Помню, когда я уже был в Гаграх, со мной произошла одна история, связанная с гибелью «Новороссийска». Как-то, увидев на мне морскую форму, на улице меня остановил незнакомый подвыпивший грузин и вдруг спросил: «Скажи, кацо, почиму ти живой, а моего сына утопили в Севастополе, а?». И такая боль была на его лице...

Вспоминаю нашу обратную дорогу через Ригу. Приехали мы из Либавы рано утром, а наш поезд на Ленинград уходил лишь вечером. Нужно было ждать целый день. Денег ни у кого не было. Болтаясь с ребятами в центре города, я познакомился с одной девушкой - «склеил», как у нас говорили. Я обрисовал ей наше бедственное положение. Она оказалась довольно отзывчивой и разбитной девушкой. В Риге у неё было много знакомых парней. Встречая их на улице, она просила «выручить» нас кто чем может. Насобиралась таким образом небольшая сумма рублей, на которую мы купили хлеб и арбуз).

 

Ноябрь 1955 года

Последний курсантский отпуск

 

Из записей в дневнике

 3/ХI –17/ХI-55г.

Предотпускные  хлопоты  уже в Ленинграде... Не удержался и после долгого перерыва заглянул в «Холл», в котором был чей-то вечер. Вход по пригласительным, но нет такого вечера, на который мичману нельзя попасть! Встретил  «старую» знакомую Марину, проводил её домой...

Москва... Попал на бал в Центральный дом Советской Армии. Много женщин, «аж глаза разбежались». Показалось, что все они какие-то опустившиеся, истрёпанные...

Хлопоты с билетом и визиты. Билет в кармане. Посидели с Витькой Шибановым (никак не расстанемся после совместной стажировки на крейсере, привык я к нему) в кафе «Артистическое». Хорошо! «Мускатель» – это классное вино. На станции метро «Площадь Революции» прицепились к нам какие-то проститутки, так сказать, «осколки западной цивилизации». Одна мне предложила: «Ты мне нравишься. Пойдём со мной просто так, за любовь. Уж очень мне глазки твои понравились». Еле отвязался.

Москва праздничная... Народу уйма. С Витькой Шибановым гуляли по городу. Был на Красной  площади...

 «...С Витькой Шибановым гуляли по городу. Был на Красной  площади...».

Отпуск. Москва. Ноябрь 1955 года.

 

Был на Красной  площади... Встретился с М.. «Хорошо посидели» в кафе на Горького. Много говорили.

Простился с дядей Володей и тётей Таней. Какие люди, какие прекрасные они люди!

Курский вокзал... Дорога, вагон, нижняя полка. Ресторанный обед. Поезд, скука, нудная дорога, мужской разговор с попутчиком в ресторане (рассуждали о верности жене )...

Сочи... Море, теплынь, совсем другая обстановка...

Гагры... Бабушка на вокзале... Трогательная встреча с ней. Ночь, дивная ночь, ради которой стоило уже сюда приехать...Пляж. Купался...

 

 

 

«...Пляж. Купался...».

Пляж у морвокзала. Старые Гагры..

Ноябрь 1955 года.

 

...Волейбол. Играл паршиво.  Вечером прогулялся и... вернулся к бабушке, чем очень удивил её (да и сам удивился )...

Сочи... Замечательная поездка, доставившая много прятных минут.. Встретил одноклассников, Славку и Броньку Белицких, на Ривьере. Какие пляжницы! Нет, Сочи – это вещь! Возвращение «блудного внука» в Гагры... И снова ночь... Какие тут ночи! А ведь никого нет, с кем можно было бы проводить их...

Ночь... 0.30... Сутки только начались... Бабуся спит. Тягучие звуки из приёмника... Как хорошо писать, слушая эту прекрасную музыку! Какая –то удивительная ясность в мыслях, а писать боюсь – страшно самого себя, не хочется всё вытаскивать наружу... Собственно, всё остаётся по-старому, ничего не изменилось, абсолютно ничего... Почему у меня всё не так, как у других? А ведь всё могло бы быть иначе...

Воскресенье... Море, волейбол, бабушка... Хлопоты с билетом на Киев... Военком – отметка отпускного...

Сухуми... Отметил отпускной билет в сухумской комендатуре. Сухумская горка, обезьяний питомник, ресторан «Рица»...

Утро. Прощанье с бабушкой. Автобус... Сочи... Комендант... Билет... Всю фотоплёнку израсходовал на снимки видов Сочи, пляжа, дендрария... Посмотрел фильм «Красное и чёрное» (2 серии)... Кафе – молочное... Вечером поезд.. Поезд, вагон.. «Забивал козла», спал...

Это были последние записи в училищном дневнике. Сумбурные, метущиеся, как и состояние души в то время. Следующие записи в дневнике появились лишь... 7 июля 1956 года, через два месяца после выпуска...

Фотографии, сделанные мною в то время, запечатлели «яркие» отпускные события в Гаграх и в Киеве: встречи с родными, друзьями, знакомыми, прогулки с мамой и сестрёнкой по осенним паркам и др.

 «...Фотографии, сделанные мною в то время...»: Слева вверху – мама;

справа вверху – сестра Маша;

слева внизу – «однокашники» Рид Окользин, Володя Орлов, Гена Мухин;

справа внизу – Рид Окользин у кинотеатра «Киев».

 

Отпуск. Киев. Ноябрь 1955 года.

 

Вместо бушлата я часто надевал на прогулку  папино кожаное пальто, но лихо сдвинутая набекрень «мичманка» и выглядывающая из-за растёгнутого ворота тельняшка выдавали мою морскую принадлежность.

 

 

«...Вместо бушлата я часто надевал папино  кожаное  пальто...».

Отпуск. Возвращение  с рынка - помогаю маме по хозяйству.

Киев. Ноябрь 1955 года.

 

Однажды меня на улице остановил гарнизонный патруль и попросил предъявить документы. Показал свой отпускной билет. Ознакомившись с моими документами, неискушённый в премудростях флотской форменной одежды начальник патруля (сухопутный офицер)  произнёс: «Я, конечно, понимаю, что вы имеете право (?!) носить кожаное пальто, но на корабле, а не во время отпуска». В ответ я что-то пробормотал относительно холодной киевской осени. И снова судьба оказалась благосклонной ко мне - патруль меня отпустил без фиксирования нарушения мною формы одежды, а мог бы... Были и другие «приключения» в этот последний курсантский отпуск... Жизнь продолжалась... А впереди были последние полгода обучения в училище на 6-ом курсе, последние месяцы жизни под Шпилем...   

 







<< Назад | Прочтено: 613 | Автор: Левицкий В. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы