Евгения Гинзбург, автор «Крутого маршрута»

Всё по святым инквизиторским правилам:

Голые ноги на камне под инеем...

Я обвиняюсь в сношениях с дьяволом?

Или в борьбе с генеральною линией?

Евгения Гинзбург, «Карцер»

Cуд над Евгенией Гинзбург длился 7(!) минут. Перед чтением приговора конвоиры привычно скрестили руки за ее спиной, ожидая, что, услышав «К высшей мере социальной защиты», она упадет в обморок – сколько таких случаев они видели за свою службу. Она, ожидавшая смертный приговор, вдруг услышала: «Десять лет тюремного заключения со строгой изоляцией». И вспомнила Пастернака:

 Версты обвинительного акта...

 Шапку в зубы! Только не рыдать!

 Недра шахт вдоль Нерчинского тракта!

 Каторга! Какая благодать!

Восемнадцать лет тюрем, лагерей, ссылки... Такая вот «благодать!»... Вот что писала об этом сама Евгения Гинзбург: «Когда я в 37-м году спросила председателя суда, в убийстве какого политического деятеля я обвиняюсь, он ответил ... дескать, троцкисты убили Кирова в Ленинграде, вы не боролись с Эльвовым в Казани – следовательно, вы – террористка...

Итак, я стала государственной преступницей со статьей «террор». Я отбыла десять лет заключения, из них три года я просидела в разных тюрьмах и семь лет – в Колымских лагерях. В 1947 г. я освободилась из лагеря. За это время погиб в Ленинградe мой старший сын, умерли, не дождавшись меня, отец и мать. Оставшегося в живых младшего сына мне удалось вызвать сюда... Но вот 25 октября 1949 года меня арестовывают вторично. Мой сын за 16 лет своей жизни вторично остался без матери...».

Не знала Евгения Семеновна, не знал ее сын Вася, будущий писатель Василий Аксенов, что второй арест – просто формальность, «совсем не то, что в тридцать седьмом году». Людей «брали» по алфавиту, чтобы оформить пожизненную ссылку ... и всё!

Впрочем, сама Евгения Семеновна считала, что ей в целом везло. Во-первых: «Мое следствие закончилось еще до начала применения «особых методов». Попросту говоря, ее НЕ БИЛИ! Женщину, педагога, мать... А во–вторых... В 1949 году некий полковник пожалел ее: «Cодержание под стражей заменить подпиской о невыезде». Всего месяц – и она вернулась к сыну. ВСЕГО… А разве иначе, чем везением, можно объяснить, что ей удалось вызвать на Колыму сына.

Получившая ДЕВЯТЬ(!) отказов забрать Васю, Евгения Гинзбург прорвалась в приемную Александры Гридасовой. И безжалостная «колымская королева», которую Шаламов называл зверем, расчувствовалась и помогла «выписать с материка» сына: «Не бойтесь, милая. Не благодарите, милая! Я сама женщина… Понимаю материнское сердце…».

Это «милая» ... делало ее похожей на добрую помещицу, беседующую с ничтожной, но осчастливленной крепостной. Но мальчика пустили к матери, плата за это – унижение. А сколько их было на ее пути...

25 июня 1955 года Евгению Гинзбург реабилитировали в связи с отсутствием состава преступления... Долгие годы за толстыми стенами, тюремными засовами, многокилометровыми рельсами, оставались осиротевшие дети, разрушенная семья, работа, книги...

О муже она писала: «В той, другой, первой моей жизни, которая теперь казалась приснившейся, мы любили и понимали друг друга. Думаю, что мы никогда не расстались бы, если бы в это дело не вмешался Родной Отец, Лучший друг советских семей. И я продолжала любить Павла, как любят дорогого покойника».

Судьба подарила ей еще одно большое чувство. Заключенный доктор Антон Вальтер, усыновивший вместе с ней девочку-сироту, умер у нее на руках через год после реабилитации: «Трофическая язва снова раскрылась и зазияла на ноге Антона. Как клеймо, с которым уходило из жизни столько колымских заключенных. За два дня до смерти, в конце декабря пятьдесят девятого года, лежа в Московском институте терапии, Антон с горькой улыбкой говорил: «Узников Освенцима и Дахау узнают по выжженным на руке номерам. Колымчан можно узнать по этому штампу, вытатуированному голодом».

Кто знает, как можно было всё это пережить и не сломаться... Однажды в разговоре она обронила, что помогали стихи: Пушкин, Блок, Сельвинский, Пастернак...

Евгения Гинзбург ушла из жизни 25 мая 1977 года. Только через 11 лет после ее смерти в СССР в журнале «Даугава» начал публиковаться «Крутой маршрут». Однажды она сказала, что в своей жизни ненавидела двух человек. Когда у нее спросили о втором, она ответила: «Гитлер».

20 декабря 2024 года, 120 лет назад, родилась Евгения Семеновна Гинзбург.

О. Нахт, Дортмунд

Читайте также:

1. Театр на краю земли. Журнал «Партнёр», № 10 / 2020. Автор И. Парасюк
2. Человек в тоталитарном обществе. Журнал «Партнёр», № 9 / 2018. Автор И. Парасюк
3. Блокадные дневники Ольги Берггольц. Журнал «Партнёр», № 6 / 2016. Автор И. Парасюк