Этика в жизни и философии

Наш корреспондент побеседовал с Софьей ДАНЬКО, ведущим преподавателем онлайн-школы «Ковчег без границ», профессором Свободного университета, проживающей в настоящее время в Израиле.

– Корр. Насколько мне известно, Вы уже больше двух лет преподаете этику в международной школе «Ковчег без границ». Хотелось бы узнать об этом подробнее, но для начала расскажите, что вообще представляет собой философская этика, как Вы это понимаете?

– С.Д. Иногда этику определяют как учение о благе, или учение о добре и зле. Мне ближе многоплановое определение англо-австрийского логика и философа Л. Витгенштейна: этика является исследованием того, что ценно, что важно, исследованием смысла жизни, всего того, что делает жизнь стоящей, исследованием правильного образа жизни.

Это определение вполне применимо ко всем теориям, идеям и представлениям, сложившимся в философской этике, от замечания Фалеса Милетского «всё полно Богов» (VII-VI в.в. до нашей эры) до относительно современного эссе Артура Кёстлера (середина ХХ в.), назвавшего человека «ошибкой эволюции». Во всех случаях, прямо или косвенно, речь идет о наиболее важном и ценном, о смысле жизни, о сущности человека, о том, как строить свою жизнь и «стоит ли жизнь, чтобы ее прожить».

– Вы упомянули, кажется, прямо противоположные этические взгляды, значит ли это, что за прошедшие века философы так и не договорились между собой, кто такой человек, есть ли Бог и так далее?

– Да, Вы правы, философы не договорились обо всем этом, но они и не пытались создать консенсус. Философы всегда искали истину, и тут много может быть объяснений, почему результаты поиска иногда противоположны: сами объяснения будут расходиться между собой. Может, как в сказке Жозе Гомеса Феррейры – «Чудесные приключения Жоана-Смельчака» – существует бессчетное количество истин, а может, сказываются трудности в нахождении настоящей истины. Но неверно, что философы не имеют никаких пересечений – безусловно, у них одно общее поле исследований, к тому же есть школы и направления, где философы вполне солидарны в ключевых моментах. Если же мы видим принципиальные расхождения (между разными школами, представителями разных эпох и т.п.), то и они, эти расхождения, появляются не вдруг, а в связи с белыми пятнами, оставленными оппонентами. Уж на что строга и безупречна, казалось бы, доктрина Иммануила Канта, и тем не менее – вот белое пятно – а как быть с моральными дилеммами? Моральное чувство и моральный закон, о которых говорит Кант, не справляются с этим вопросом, а значит, необходимы дальнейшие разработки, в частности Ж.-П. Сартр открыто критикует кантовский ригоризм и строит альтернативную систему этики.

– Курс этики в Ковчеге без границ – это Ваш новый проект или продолжение прежних?

– Скорее новый. Я довольно долго к этому шла, но сама идея курса сложилась относительно недавно. До этого я не рассматривала философскую этику как реальную жизненную практику, я исходила из того, что этические теории, будучи сами по себе глубокими и впечатляющими, всё же не могут ощутимо воздействовать на людей, на их образ жизни, на поступки, на общее отношение к происходящему. Реально повлиять может только личный опыт, когда люди сами сталкиваются с проблемами и пытаются их решить. Отчасти я и сейчас так думаю, но с серьезными поправками, которые и побудили меня заняться преподаванием этики, причем в необычном для меня формате, не знаю, насколько оригинальном, но для меня безусловно новом.

– Расскажите, что это за формат. И о каких поправках Вы говорите?

– Начну с поправок. Это связано с тем, что многие люди перестали находить общий язык. Пока все шло более-менее гладко, мировоззренческие конфликты были не так заметны, теперь же, в изменившейся и далеко не гладкой реальности они стали невероятно острыми и болезненными. Можно, конечно, предположить, что с этим ничего не поделать, что люди просто по-разному смотрят на вещи, и надо с этим смириться. Но есть и другие предположения: личного опыта может быть недостаточно, даже непростые ситуации далеко не всегда качественно осмысливаются. Наглядный пример представлен в известном эксперименте Милгрэма: люди там практически «приканчивали» ложных испытуемых (конечно, это был спектакль, но настоящие испытуемые об этом не знали), и, если бы не последующее раскрытие сути эксперимента, они так и ушли бы домой с «чистой совестью». Эксперимент впервые был проведен в 1961 году, а относительно недавно его повторили в некоторых европейских странах, результат неутешительный. Но это не единственный стимул для меня. Последнее время, когда повсеместно обострились дискуссии этического толка, всё чаще приходится сталкиваться с крайне произвольным и небрежным толкованием этических вопросов. Это проявляется в личных беседах, в социальных сетях и т.д. Дискутируя, люди путаются в понятиях, применяя термины без надлежащего понимания. Ну как если бы кто-то, едва знакомый с поэтикой и не слишком чувствительный к поэзии, стал бы обсуждать достоинства пятистопного ямба. Вот я и подумала – возможно, я смогу что-то сделать полезное, если буду обсуждать с людьми то, что считаю важным, то, что удалось понять, занимаясь философией.

– Вы сказали о небрежном толковании этических вопросов. Можете привести пример?

– Да, конечно. Взять, хотя бы, распространенное убеждение, что наука, якобы, доказала, что Бога нет. Это пример крайне небрежного толкования как науки, так и религиозных представлений. Наука вообще не работает с такими понятиями, как Бог, благо, смысл жизни добро, зло и т.п.; всё, что она может в этом направлении – это исследовать нейронные процессы, сопровождающие этические или религиозные переживания. Понятно, что такие исследования ничего не доказывают и не опровергают. Картина мира, составленная из плохо проработанных, туманных идей, крайне поверхностна и легко уязвима, думаю, никто не желает пребывать в заблуждении, но не все и не всегда готовы всерьез разбираться.

– Давайте вернемся к предыдущему вопросу, Вы не рассказали еще, в чем заключается новый формат Вашей работы.

– Формат моей работы предполагает совместное обсуждение различных этических вопросов, тезисов, кейсов и т.п. При этом я следую рекомендации моего друга и коллеги Виктора Горбатова (и замечательного преподавателя школы Ковчег без границ) – «не мешать ученику пользоваться его собственным умом». Я стараюсь ограничиться только вопросами, воздерживаясь от прямых ответов, чтобы ученики сами искали возможные варианты. К примеру, разбираем проблему свободы воли. Очень распространен аргумент – свободы воли не существует, поскольку человек – часть природы и подчиняется естественным законам. Хорошо, давайте разберемся, что такое «естественный закон». И неожиданно (хотя и не мгновенно) ученики сами приходят к тому, что сама идея такого «закона» – незаконна для рациональной мысли: наука фиксирует повторяющиеся явления, а необходимость таких повторений ничем не подтверждена. Что именно упорядочивает природу – неизвестно. Долгое время считалось, что порядок устанавливает Бог, сейчас люди предпочитают не задаваться таким вопросом. Но если вопрос открыт, то управляющая природой неведомая сила вполне может обеспечить и свободу человеческой воли.

Разбираемся также и в отличиях свободы от вседозволенности, и постепенно, опять же, приходим к тому, что вседозволенность либо вообще лишена какого-либо смысла, либо она есть производная от неконтролируемых инстинктов. И то, и другое – отрицает свободу: бессмысленное действие не может быть свободным, поскольку не имеет никакой цели, а производное инстинкта не освобождает, а напротив, порабощает человека.

Такого рода темы обычно предлагаются взрослой аудитории, но и с подростковыми группами тоже удается обсуждать достаточно сложные вопросы, на материале их собственных историй, художественных сюжетов, кинофильмов и мультфильмов. К примеру, мультфильм «Ральф против интернета» хорошо иллюстрирует идеи христианской этики (которые во многом определили и светскую мораль): запущенный Ральфом программный вирус выполнил свою задачу, нашел ущерб в программе, и этим ущербом как раз оказался сам Ральф, поддавшийся хорошо известным грехам – гордыне (как же, подруга меня оставила), зависти (подруга останется в увлекательной игре, а я вернусь в свой скучный игровой автомат), унынию (без подруги всё теряет смысл) и т.п. И свойственная человеку свобода принимает форму чистой потенциальности, приводящей к разрастанию страсти, сокрушающей всё и вся. Программный вирус многократно реплицировал Ральфа, создав тысячи копий, целиком подчиненных его пагубной страсти – мы видим прямую иллюстрацию христианского понятия «греха». Тысячи безумных Ральфов соединяются в гигантского монстра, но настоящий Ральф, который не утратил окончательно подлинную свободу, находит в себе силы справиться со своей страстью и разрушить чудовище (покаяться и спастись). Вся философская канва этой истории раскрывается самими учениками, я только задаю уточняющие вопросы, подводящие учеников к самостоятельному открытию этических смыслов сюжета. Надо сказать, что подростки демонстрируют увлеченность и сообразительность, и очень глубокое моральное чутье. Остается только порадоваться за ребят, их родителей, бабушек и дедушек и за преподавателей школы Ковчег, которым повезло работать с такими учениками. Еще радует, что ребята с разных концов света находят общий язык, иногда они просят после занятия не завершать сессию, чтобы пообщаться между собой на разные темы или поиграть в игры.

– А можно всё же спросить, насколько это вообще важно? Ну что изменится, если молодые люди будут считать, что свободы воли не существует, что Бога нет (наука доказала) и так далее? Это же не помешает им приобрести профессию, обзавестись в дальнейшем семьей, детьми и жить вполне счастливо?

- Я уверена, что важно. Философия учит людей мыслить самостоятельно, она является необходимой составляющей просвещения, на котором построена современная западная цивилизация. Непросвещенными людьми легко управлять, они не привыкли ответственно размышлять о жизни, их легко ввести в заблуждение и сделать объектом манипуляций. А кроме того, глубокое погружение в философию укрепляет дух, помогает «держать удар», если возникает такая необходимость. Я не хочу сказать, что философ способствует этому больше, чем дипломированный психолог, но замечу, что хорошая психология во многом выстроена на фундаменте философии.

– Это действительно интересно, есть о чем подумать. Расскажите еще о самой школе «Ковчег без границ», как там всё устроено.

– Это свободная школа, где каждый ученик может себя проявить в самых разных благоприятных формах. Ученикам предлагается множество увлекательных и полезных курсов, которые ведут настоящие профессионалы: разработаны курсы по истории, поэзии, живописи, филологии, по античной и современной литературе, по математике, физике, астрономии, регулярно запускаются новые курсы и новые программы уже имеющихся предметов. Кроме того, в нашей школе собрались весьма достойные люди, что тоже крайне важно, сам процесс общения с такими людьми является для учеников ценнейшим опытом.

А еще – здесь нет излишних формальных требований ни к учителям, ни к ученикам, наша задача, учителей, – просто поделиться своими знаниями и опытом, увлечь самим процессом получения новых знаний и навыков, дать стимул для дальнейшего развития и совершенствования.

Самое главное, как я думаю – это добровольное, свободное участие в «празднике духа», как иногда говорят наши ученики. «Ковчег без границ» напоминает в этом античную платоновскую Академию, где главным стимулом к обучению был подлинный интерес, искреннее влечение к знанию. Вижу здесь мощный заряд на будущее, очень обнадеживающие перспективы.

Софья Данько (Израиль)

Читайте также:

1. Европейская школа демократии. Онлайн-курсы «Ковчег без границ». Журнал «Партнёр», № 5 / 2024. Автор А. Каменских

2. «Специальная историческая операция» Владимира Путина. Журнал «Партнёр», № 3. Автор А. Каменских
3. Как прошлое превращается в поле сражений. Журнал «Партнёр», № 3. Автор А. Каменских