Правительство в тисках кризисов. Интервью с Д. Стратиевским

Остались позади начальные 100 дней деятельности «большой коалиции» – первый сезон сериала «Канцлер Германии Фридрих Мерц». Закончились летние каникулы в парламенте. Начинается второй сезон. Чего ждать Германии от следующих 100 дней? Об этом журналист «Партнёра» Александр Кротов беседует с д-ром Дмитрием Стратиевским, историком, политологом, директором Берлинского Центра изучения Восточной Европы.

А. К. Первый вопрос – о ситуации внутри CDU. Провал первого голосования в бундестаге по кандидатуре канцлера действительно был сигналом расслоения христианских демократов? Если да, то каковы настроения в их лагере, на каких, так сказать, платформах стоят разные группы в партии и на кого больше опирается канцлер?

Д. С. И упомянутое голосование в бундестаге, и последующие события показали, что внутри CDU монолитного единства нет. В этой партии, как, собственно, и во всех других, есть различные внутрипартийные течения. Я бы выделил четыре основных группы у христианских демократов. Это так называемый социальный блок, примыкающий к правому крылу социал-демократов. Далее – либеральный блок, который несколько левей консерваторов, их можно назвать центристами. Следующая группа – это экономический блок, состоящий из людей бизнеса, сотрудничающих с крупными компаниями и представляющих их интересы. И, наконец, консервативный блок, в который входят люди правых взглядов. Именно благодаря консерваторам Мерц стал сначала председателем партии, а затем и канцлером. Если говорить об идеологической составляющей, то сегодня Мерц выглядит в их глазах человеком, который не до конца соответствует их ожиданиям. Прагматическая составляющая заключается в том, что они опасаются дальнейшего оттока голосов в пользу AfD.

При Меркель (и некоторое время при Лашете и Крамп-Карренбауэр) в партии доминировали социальный и либеральный блоки. Ради победы во внутрипартийной борьбе Мерцу пришлось сильно подвинуть представителей этих двух групп. Теперь канцлер оказался между двух огней, он вынужден лавировать, чтобы не дать партии уйти слишком далеко вправо, и при этом не потерять доверия людей, благодаря которым он стал канцлером.

А. К. Говоря о «большой коалиции», я назвал в прошлом номере журнала её создание «браком по залёту». Расчёты на то, что столь разнородные ветви власти проникнутся исторической ответственностью в такой напряжённый момент, на мой взгляд, не оправдались. Социал-демократы, формально младший партнёр в коалиции, проявляют непропорционально высокую настойчивость в продвижении своей линии. Согласны ли вы с этим и можно ли надеяться, что взаимодействие внутри коалиции станет более эффективным?

Д. С. Действительно, «большая коалиция» идеологически нежелательна и той, и другой партии, но она абсолютно необходима и тем, и другим. И да, мы, в самом деле, в последнее время наблюдали череду скандалов – и это только те, которые выплеснулись наружу и стали достоянием общественности. Можно не сомневаться, что конфликтов было намного больше. При этом я не стал бы рисовать картину только в чёрных тонах. Ещё свежи в памяти примеры «Светофора», где скандалов было гораздо больше, и они имели не меньший резонанс, даже если брать такой же временной отрезок, который прошла действующая коалиция.

Надежда на её способность сглаживать ситуацию, безусловно, есть. Классическим примером стала история с кандидатами, которых социал-демократы выдвинули в Конституционный суд. Правые консерваторы CDU сильно давили на канцлера, требуя снять кандидатуру Фрауке Брозиус-Герсдорф, хотя она на самом деле не является крайне левой, как утверждали её противники. И что? Брозиус-Герслорф сняла свою кандидатуру, и социал-демократы не стали обострять ситуацию, предложив другого кандидата. Этот пример говорит о том, что в коалиции нет глубокого кризиса, правильнее назвать это шероховатостями.

Я согласен с тем, что настойчивость SPD непропорциональна её «весу» в коалиции, но у этого есть серьёзные причины. Социал-демократы находятся под гораздо большим давлением со стороны электората, чем их партнёры по коалиции, ведь они не выиграли выборы, они их проиграли, а внутри партии есть группы, которые категорически не согласны с действиями её руководства. Поэтому сопредседатели партии, Клингбайль и Бас, действуют столь настойчиво, чтобы не потерять того влияния, которое у них есть, консолидировать решимость своих сторонников и как-то влиять на электорат. Если в условиях этой идеологически нежеланной коалиции лидеры партии будут прогибаться под CDU, тогда положение SPD станет совсем печальным. То есть твёрдость поведения младшего партнёра по коалиции – это вынужденная реакция, диктуемая политическим расчётом.

А. К. Деятельность Мерца во внешней политике, на первый взгляд, выглядит активной и результативной. Почему общество не воспринимает её таковой? Согласно опросам, большинство населения не верит, что отношения канцлера с президентом США принесут пользу стране. Чего здесь больше – неверия в дипломатию Мерца или неверия, что стабильный результат в отношениях с Трампом в принципе возможен в силу, так сказать, своеобразия личности американского президента?

Д. С. Изначально большинство избирателей ожидали во внешней политике от Мерца большего – это показывают ранние опросы. Надежды основывались на бэкграунде канцлера, его опыте и менталитете. Первый визит Мерца в Вашингтон был признан в основном успешным – канцлеру удалось наладить отношения с нынешним, мягко говоря, непростым главой Белого дома. А вот в теме войны России против Украины большинство жителей Германии считает, что их страна не может как-либо кардинально повлиять на этот процесс, быть эффективным миротворцем, серьёзной дипломатической и военной силой. Германия, по мнению большинства, не может лидировать в крупных геополитических играх и играть глобальную роль в мире. Мерц как глава кабинета является воплощением этой второстепенности, то есть в него не верят не как в политика, а как в институцию, хотя Мерцу удалось немало. Разве правильно забыть, что именно Мерцу удалось в рекордно короткие сроки организовать встречу с Трампом ведущих европейских политиков после визита Путина на Аляску? Вместе с руководителями ряда европейских государств и Владимиром Зеленским к вояжу в США подключились генсек НАТО Марк Рютте и председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, то есть ключевые деятели европейской политики. Но избирателя интересует в первую очередь практический результат, а результаты всех стараний к реальным сдвигам в миротворчестве пока не привели.

Так что низкий рейтинг Мерца объясняется прежде всего недовольством населения его действиями во внутренней политике, а во внешней – на него падает тень недовольства ослаблением роли Германии в мире.

А. К. Нельзя сказать, что в теме миграционной политики правительство не выполняет предвыборных обещаний. Тем не менее, общество от принятых мер в восторг явно не пришло. Почему?

Д. С. Дело в том, что Мерц и здесь оказался между двух огней. Во время избирательной кампании Мерц сделал ставку на альтернативу «Альтернативе для Германии», извините за тавтологию. Лидер консерваторов дал понять, что он тоже может ужесточать миграционную политику, говорить о силе, но при этом не скатываться в правый экстремизм, соблюдать верховенство закона и не ставить под сомнение конституционные устои Германии и Европы в целом. Такая ставка сыграла – Мерц стал канцлером. Однако раскол в обществе не преодолён, а напротив, только усилился. Для одних принимаемые правительством меры являются слишком незначительными, им хочется гораздо более жёстких мер, для других и те меры, что принимаются, являются запредельными, третьи говорят, что жёсткие меры бессмысленны, поскольку всё равно будут отменены судами – такие прецеденты уже есть. Такие крайние настроения в обществе и составляют потенциал недовольства миграционной политикой правительства.

А. К. Мерц и до выборов, и после декларировал стремление отобрать часть симпатий электората у «Альтернативы для Германии». Пока получается ровно наоборот. В чём просчёт канцлера в этой теме?

Д. С. Я бы не сказал, что получается ровно наоборот. На внеочередных выборах в феврале победили христианские демократы. Нельзя сказать, что все голоса пришли в копилку CDU из электорального поля AfD, но опросы показывают, что часть избирателей, проголосовавших за христианских демократов, допускали для себя возможность голосовать за «Альтернативу». Такие колеблющиеся делали выбор персонально между Мерцем и Вайдель и приняли решение в пользу Мерца. Весь период после выборов мы видим электоральные скачки, когда вперёд выходит то одна партия, то другая. Просто нам свойственно в период политической турбулентности обращать внимание на те периоды, когда впереди оказывается AfD, а когда случается обратная ситуация, то есть на 2-3 пункта выходит вперёд CDU, мы своё внимание на этом концентрируем меньше.

В целом, конечно, Мерц упёрся в виртуальную стену. «Альтернативе» терять уже нечего, она объявлена правоэкстремистской уже не только в ряде земель, но и на федеральном уровне. AfD без оглядки уходит всё дальше вправо, понимая, что её если и запретят, то не раньше, чем лет через 8-10, и всё это время она может свободно действовать в политическом пространстве, при этом всё больше изображая из себя «жертву» системных партий.

Не только для Мерца, но и для тех консерваторов партии, которые позиционируют себя правее канцлера, совершенно неприемлемы те радикально правые позиции, на которые перешла сегодня «Альтернатива». А электорат в Германии продолжает «праветь». Сегодня идёт борьба за избирателя, который колеблется между CDU и AfD – это не один миллион человек в стране. А вот до тех, кто окончательно связал свои интересы с «Альтернативой» или в своих взглядах ещё правее, Мерцу уже не достучаться.

А. К. В следующем году предстоит «парад» выборов в ландтаги и коммунальные органы. Глядя на диаграммы результатов опросов, нетрудно сообразить, что формирование органов власти во многих регионах без участия AfD невозможно. Возможно ли при этом выдерживать позицию «глухой стены» (Brandmauer) по отношению к «Альтернативе» на федеральном уровне?

Д. С. В сентябре состоялись муниципальные выборы в NRW. Христианские демократы одержали достаточно убедительную победу. Результат SPD хотя и формально худший на выборах в этой земле, в сегодняшних реалиях не является провальным. AfD впервые здесь получила двузначный результат, утроив показатель предыдущих выборов, но кардинального значения это иметь не будет. Из лагеря CDU уже прозвучали заявления представителей всех его групп, и лейтмотив этих заявлений однозначен: Brandmauer останется в силе. А вот один из местных партийных руководителей AfD, напротив, выразил уверенность, что «стена» рухнет в течение ближайших пяти лет. Вот здесь, я полагаю, и лежит ключ к стратегии «Альтернативы». Понимая, что на федеральном уровне добиться перелома в обозримом будущем практически невозможно, а на земельном – очень сложно, идеологи партии намерены тихой сапой начать именно с коммунального уровня. Сначала они попробуют добиться толерирования выборов, построения каких-либо временных альянсов, а потом уже коалиций и откровенного кооперирования. Трудно сказать, чего ждать от предстоящих выборов в восточных землях в 1926-м году. Я думаю, что ни одна из демократических партий не станет строить коалицию с AfD. Если формирование коалиции без участия «Альтернативы» будет невозможным, а сотрудничать с ней никто не пожелает, то возможны три варианта. Первый – новые выборы. Второй – у власти остаётся прошлая коалиция с приставкой «kommissarisch», то есть исполняющая обязанности (если это предусмотрено конституцией конкретной земли). Третий – формирование правительства меньшинства.

Закон позволяет неоднократно отправлять людей к избирательным урнам, пока не будет достигнута определённая комбинация результатов, позволяющая сформировать правительство. Демократические процедуры при этом не нарушаются, пожалуй, в этом случае можно говорить о нарушении этики по отношению к избирателям. Но сами избиратели, скорее всего, поддержат такое развитие событий. С одной стороны, AfD сейчас имеет широкий пул сторонников – это миллионы людей по всей стране. Но и ряды противников если численно и не растут, то меняются качественно. Те люди, которые более-менее спокойно относились к успехам «Альтернативы», стали всё больше ощущать опасность этой партии и становиться всё более непримиримыми её противниками.

Повторюсь, моё предположение таково: на земельном уровне в следующем году правящих коалиций с участием AfD не будет. «Альтернатива» больше усилий приложит к попыткам кооперации на низовом уровне – в муниципалитетах и коммунах.

А. К. Сегодня в стране миллионы людей поддерживают традиционный парламентаризм, но другие миллионы этим парламентаризмом явно разочарованы. Это – очевидный раскол общества. Есть ли у власти рецепт – как оседлать этот процесс?

Д. С. Сегодня мы имеем дело с кризисом ценностей и кризисом идентичности. Он очень глубокий – это не раскол, это полноценный внутриполитический кризис, и речь идёт не только о поддержке или отрицании парламентаризма. Речь идёт в принципе о принятии или отрицании демократии, основ свободы и всего нашего политического устройства. В Германии сейчас есть миллионы людей, которые отрицают наше политическое устройство как таковое. Сколько их, сказать тяжело, потому что социологам крайне сложно достучаться до этой группы. Это глобальная проблема, она гораздо глубже, чем проблема AfD. Я не устаю повторять, что «Альтернатива» – это, в принципе, не сама болезнь, это её симптом, это политическое представительство упомянутой группы. Если AfD по каким-либо причинам прекратит свою политическую деятельность, то на её месте появится AfD-2.0. В этом у меня нет никаких сомнений, поскольку есть электоральный запрос, и это самое главное.

У меня нет доступа в кулуары канцелярии Мерца и в его личный кабинет. Но я думаю, что у правительства нет однозначного ответа на вопрос, как работать с этой социальной группой, нет рецепта лекарства от этой болезни и концепции её лечения. Корень проблемы в том, что эти люди не хотят СЛЫШАТЬ. Для того, чтобы выстроить диалог, необходимо донести информацию до своего визави, вступить с ним в контакт, пусть даже не в цивилизованной форме – то есть он может ругаться, скандалить, оскорблять собеседника, но это всё-таки контакт, в котором он, как минимум, выслушает аргументы, а как максимум – выдвинет свои контраргументы. Главная проблема состоит в том, что люди, которые, видимо, потеряны для демократии, практически недоступны для общения при помощи традиционных методов, каковыми являются деятельность политических партий, гражданского общества, неправительственных организаций, формальных и неформальных инициативных групп граждан. Есть такой институт, как Bundeszentrale für Politische Bildung, имеющий обширную сеть региональных отделений. Но все эти инструменты сейчас не срабатывают.

Мне приходилось, так сказать, точечно встречаться с людьми, о которых я говорю. Иногда до них можно достучаться, однако это в самом деле очень тяжело. Но я уверен, что нельзя опускать руки – если уж не завоевать доверие, то хотя бы выйти на диалог с ними. Здесь следует полагаться на только на стандартные элементы просвещения, нужно проявлять больше креатива, задействовать интернет, в первую очередь TikTok – пространство, которое практически полностью отдано на откуп радикальным силам. Очень важна работа на местах, что, в общем-то, секрет Полишинеля. Увы, сплошь и рядом можно столкнуться с ситуацией, когда в регионах представитель AfD – местный депутат или просто активист – является едва ли не главным контактным лицом для населения. Его воспринимают как представителя власти, если он даже не имеет отношения к власти, а о людях из реальной власти можно сказать словами вождя мирового пролетариата – «страшно далеки они от народа». Удалённость властных структур от народа удобряет почву для деятельности правых экстремистов, они в такой ситуации чувствуют себя, как рыба в воде, и это ещё один аргумент в пользу утверждения, что демократия не работает и парламентаризм себя изжил, а сильная рука способна решить все проблемы в короткие сроки.

Если же депутаты и политики демократических партий будут заниматься проблемами, которые важны для людей в данном регионе, то появится шанс какое-то число, условно говоря, разочарованных или находящихся в оппозиции людей вернуть в демократический процесс. Хочу провести чёткую грань: не сагитировать их проголосовать за определённую политическую партию, а именно вернуть в пространство демократии, парламентаризма, свободы слова и свободы выбора. Это, на мой взгляд, важнейшая задача.

А. К. Мерц в своё время ушёл из политики в бизнес. Вернулся он в политику, будучи весьма искушённым в экономике человеком. Получится ли у него провести в жизнь провозглашённые экономические реформы? На что нам стоит надеяться уже этой осенью (а на что – не особенно надеяться?)

Д. С. Действительно, у Мерца есть значительный опыт сотрудничества с крупнейшими концернами и транснациональными корпорациями мира. Говоря о том, как будут строиться отношения с Дональдом Трампом, звучала такая мысль: два бизнесмена поймут друг друга. Но сейчас мы говорим не о Мерце-бизнесмене, а о Мерце-политике. И в этой связи нужно сказать, что в дополнение к тем кризисам в стране, о которых мы говорили выше, Германия переживает тяжёлые экономический и институциональный кризис. Каким бы Мерц ни был экономистом, действовать ему придётся в условиях этих кризисов. И не забывать при этом, что в партнёрах у него социал-демократы и он не может не учитывать их позицию.

Во внутренней политике я выделю три основных проблемы. Это, конечно, реформы Bürgergeld, пенсионного обеспечения и медицинского страхования. Если Bürgergeld – это сравнительно новый проект, то две других проблемы накапливались десятилетиями, и предыдущие кабинеты уделяли им гораздо меньше внимания, чем следовало. В ходу был простой приём – заливать всё деньгами. Этот приём действовал, когда денег было предостаточно, но наступил момент, когда, хочешь – не хочешь, а нужно внедрять другие методы. Особенно нелегко будет договориться с социал-демократами по вопросу Bürgergeld. SPD не может позволить правительству принять модель, которая будет серьёзно ущемлять людей, оставшихся без работы в силу тех или иных жизненных обстоятельств. А есть ещё суды и гражданское общество, которые также не допустят принятие модели, которая может лишить большое количество людей минимального прожиточного минимума. Надо сказать, что социал-демократы проявляют гибкость в этом вопросе. Министр по социальным вопросам Барбель Бас основала рабочую экспертную группу, которая занимается реформой Bürgergeld, и принято решение в 2025-26 годах не повышать размер пособий, несмотря на инфляцию, жалобы различных социальных организаций и т.д.

Стоит говорить не только о Мерце, но и обо всём правительстве – сможет ли оно последовательно и консолидированно идти по пути реформ.

В части того, чего ждать этой осенью,  можно расслабиться. Термин Мерца «осень реформ» не стоит понимать буквально, это такой метод давления на левую и лево-центристскую часть общества: мол, реформы нужны здесь и сейчас. На деле речь идёт о более отдалённой перспективе. Это долгий и кропотливый процесс. Первые концепции будут предложены в 2026-м году, они должны будут пройти через бундестаг (а некоторые и через бундесрат), и, что не менее важно, должны получить одобрение общества, без которого в Германии тяжело продвинуть значимый проект.

Но – ещё раз подчеркну – вопрос в том, сможет ли правительство мужественно продвигать свои решения. И это в первую очередь вопрос политический, а не экономический.

А. К. И я, и читатели журнала благодарим вас, Дмитрий, за квалифицированный анализ работы правительства и выражаем надежду на продолжение важного и полезного для нас сотрудничества.

Александр Кротов (Эссен)

Читайте также:

1. Правый поворот. Интервью с политологом Д. Стратиевским. Журнал «Партнёр», № 9 / 2023. Автор Е. Зеликова
2. Выборы в Европарламент 2019. Момент истины для Евросоюза. Журнал «Партнёр», № 9 / 2023. Автор А. Кротов
3. Какая нам выгода от Евросоюза. Журнал «Партнёр», № 5 / 2019. «Курс Консалтинг»
4. Выборы в Европарламент. Интервью с Д. Стратиевским. Журнал «Партнёр», № 5 / 2024. Автор А. Кротов
5. Чего ждет Германия от нового правительства.  Журнал «Партнёр», № 3 /2025. Автор А. Кротов
6. Германия: перезагрузка власти. Журнал «Партнер» № 2 / 2025. Автор А. Кротов
7. Есть ли альтернатива «Альтернативе?» Интервью с Д. Стратиеским. Журнал «Партнёр № 7 / 2025. Автор А. Кротов
8. А судьи кто? Журнал «Партнёр» № 8 / 2025. Автор А. Кротов
9. 100 дней правительства Фридриха Мерца. Журнал «Партнёр» № 9 / 2025. Автор А. Кротов