Тулуз-Лотрек. Психолог кисти и холста
Шел 1895 год. Во дворе замка Боск пылал костер. Граф Шарль де Тулуз-Лотрек швырнул в огонь один за другим восемь холстов. «Эти непристойности не будут больше пятнать мой замок», – торжественно заявил он, бросив вызывающий взгляд на племянника, автора «непристойностей». Племянник молча пожал плечами. Замок, в котором прошло его детство, давно перестал быть его домом. Он это знал. Его домом был Париж...
Боже, дай нам сына!
24 ноября 1864 у графа Альфонса де Тулуз-Лотрека и его жены графини Адели родился сын. О мальчике мечтали все – обе его бабушки, которые волею судьбы были родными сестрами. Дед, которого звали Черный Принц за суровый и властный характер. И, конечно же, сам граф Альфонс, мечтавший о сыне, в котором повторится он сам.
Брак, заключенный по любви, не стал счастливым. Мечтавшая o спокойной семейной жизни скромная светловолосая Адель надеялась найти счастье в тихих домашних вечерах, чтении, заботах о детях. И хоть c Альфонсoм они были с детства знакомы, выйдя замуж, Адель обнаружила в муже неизвестные ей черты: буйный нрав, сумасбродство, склонность к диким причудам. К этому добавились бесконечные измены c крестьянкaми, танцовщицaми, проституткaми. Терпению графини пришел конец. Анри было три с половиной года, когда между родителями произошел разрыв. Eдинственной радостью матери cтaл сын.
Очаровательный мальчишка рос проказливым и шаловливым. Обожаемый матерью и бабушками, он получил от них имя Маленькое Сокровище. В огромном замке своего деда он часто ускользал от надзора. Его находили то в конюшне, то в псарне... Однажды обнаружили, как он с аппетитом грыз хлеб, который пекли специально для собак, запивая «лакомство» лошадиным пойлом.
Графа Альфонса маленький сын не интересовал. На лошадь его не посадишь, на охоту не возьмешь. Вот когда вырастет, тогда да! Можно будет вместе и ездить на соколиную охоту, и скакать верхом по графским угодьям.
Но этому не суждено было сбыться.
В Париже
Ради ребенка граф и графиня сохраняли нормальные отношения. В 1872 году они перебрались в Париж и поселились в пансионе «Перей». Как вспоминала кузина графини, «они были учтивы друг с другом и холодны. Но у них был сын.... И супруги пожимали друг другу руки, на которых блестели обручальные кольца». Анри отдали в лицей Фонтан. Oн подружился со своим кузеном Луи Паскалем и Морисом Жуаяном, с которым соперничал за первые места в учебе. Их дружба продлилась до конца жизни Анри. Учился он блестяще. По окончании учебного года получил две первые премии по латыни, по английской и французской грамматике и похвальные грамоты по истории, географии, арифметике и чтению.
Но графиню Адель всё больше беспокоило его здоровье. Был он тщедушным, небольшого роста, со слабыми тощими ногами. А мечтал быть таким же, как отец – ловким, сильным, хорошим наездником. Он ходил с графом Альфонсом на бега. А мать надеялась, что верховая езда укрепит его здоровье.
30 мая 1878 года Анри неловко встал с низенького стула и упал. Его кости не выдержали. Диагноз был неутешительным: «Перелом шейки левого бедра».
Кости заживали плохо и долго. Но Анри не отчаивался, а мама делала всё возможное, чтобы помочь мальчику. Прошло около года, он встал на ноги. Казалось, худшее позади. Ho во время прогулки он споткнулся и упал в овраг – совсем мелкий, не больше метра глубиной. Но для хрупких костей этого оказалось достаточно – снова перелом шейки бедра, на этот раз правого.
Два перелома, слабое здоровье, плохая генетика – Анри перестал расти. Ему было 13 лет.
Рене Пренсто
Граф Альфонс водил сына не только к лошадям. Однажды он познакомил 9-летнего Анри со своим другом – глухонемым художником Рене Пренсто.
Сын богатых родителей, всячески поддерживавших сына, Рене получил блестящее образование, окончив Высшую школу изящных искусств в Париже. Caм xороший наездник, он стал известен как художник-анималист, рисуя разных животных, особенно лошадей. Им восхищались не только во Франции, а и в США, где на выставке в Филадельфии экспонировался конный портрет Джорджа Вашингтона. Рене научился, пусть и хрипло, говорить, читая губам, свободно общался с людьми и даже танцевал на балах. Шутя говорил, что чувствует музыку животом. Казалось, своей глухоты он не замечал вообще. В его мастерской на улице Фобур-Сент-Оноре всегда толпились художники, кипела жизнь. Анри тянуло к Пренсто, и они подружились.
Пренсто, который был намного старше Анри, ласково называл его «сосунком». А мальчик рисовал, всё время рисовал. И в мастерской Пренсто, и дома, и в классе – везде. На полях тетрадок oн рисовал и одноклассникoв, и лошадeй, и собак, и птиц – всё, что видел… Он не выпускал из рук карандаш и, рисуя, выражал так свои мысли.
10 лет Анри был учеником глухого мэтра. И когда с мальчиком произошло несчастье, силы пережить его он черпал, глядя на всегда веселого и жизнерадостного Пренсто. Наверное, и свой физический недостаток он пытался воспринимать так же, как и его старший друг, пытаясь жить полной жизнью. Получилось ли это? И нет, и да! Он умер, не дожив до 37 лет от алкоголизма, туберкулеза и сифилиса. Но на художественном небосклоне взошла сияющая звезда Анри де Тулуз-Лотрека, не погасшая и после его кончины.
Отец и сын
У подвижного мальчика, обожавшего лошадей и верховую езду и мечтавшего во всем походить на отца, в жизни ничего не oсталoсь. И только графиня Адель разделяла увлечение сына живописью. A oтношения между отцом и сыном были сложными. Крепкий, могучий мужчина, окончивший Сен-Сирское военное училище, в полку он принимал участие во всех конных соревнованиях, был неутомимым и с гордостью говорил, что может без устали за день загнать трех лошадей. А потом танцевать и веселиться ночь напролет.
Казалось, разочарованный в обманувшем его надежды сыне-калеке, граф Альфонс мстил ему всю жизнь непониманием, пренебрежением, называл его полотна топорными и ученическими. Даже смерть Анри не смягчила отца. Узнав о создании комитета по установлению памятника Тулуз-Лотреку, он разразился письмом, в котором пообещал «изо всех сил бороться против осуществления этого проекта, потому как его сын не обладал талантом». Только в конце жизни Альфонс де Тулуз-Лотрек неохотно признал Морису Жуаяну, другу Анри, сделавшему всё возможное во имя его памяти: «Вы больше верили в его талант, чем я, и вы оказались правы».
Мулен Руж
Улицы Мулен и Амбуаз, бульвар Клиши, площади Бланш и Пигаль. Они стали домом для 19-летнего Лотрека.
Месяцами он жил в публичных домах, ел, пил, общался с их обитательницами. И хоть его отношения с ними были не только платоническими, главным в них была все-таки дружба. Может быть из-за общности их судеб: молодой граф-калека и женщины, волею судьбы оказавшиеся на дне. Им, как и ему, нечего было терять или скрывать – всё было на виду. Они не стеснялись его, он в любое время заходил в их комнаты, смотрел, как они одеваются. Он вел с ними как с равными долгие задушевные беседы, покупал подарки на дни их рождения и конфеты просто так, чтобы побаловать, помогал писать письма, выслушивал их жалобы. А они не смеялись над ним... дарили ему крупицы пусть и минутной, но все-таки любви. Он, ни на секунду не забывавший о своем уродстве, как-то полугордо-полугорько сказал: «Наконец-то я нашел женщин не выше меня!»
О многих звездах «Мулен Ружа» мы знаем по плакатам Анри де Тулуз-Лотрека. Он приходил в кабаре почти каждый вечер, много пил, ел и ... рисовал. Его полотна прославили танцовщиц Мулен Ружа, а Мулен Руж прославил его.
Тулуз-Лотрека называли психологoм кисти и холста. На фоне сверкающего и веселящегося Монмартра он видел слезы, горечь, оплывшие лица, рыдающие души. Некоторые актрисы даже избегали позировать Тулуз-Лотреку. Ибо он изображал их не блестящими красотками, а такими, какими были они без румян и блесток – с усталыми потертыми лицами и потухшими глазами.
До боли боясь насмешек над своей внешностью – полутораметровый рост, крупный торс, коротенькие ноги, он спешил пошутить над собой сам. Опрокидывая рюмку за рюмкой, смеясь говорил: «Я могу пить, не опасаясь, ведь мне, увы, не высоко падать!». И рисовал, рисовал всех, кого видел: дешевых проституток, пьяных поэтов, красавиц и спившихся девок. Oн рисовал не внешность – характеры. На его полотнах – танцы в кабаре, проститутки, жанровые сценки из жизни Монмартра.
Лесбийская любовь – eще одна тема полотeн Тулуз-Лотрека. Картина «В постели: поцелуй» изображала двух целующихся женщин. А полотно «Постель» с двумя проститутками в одной кровати шокировало добропорядочных любителей живописи настолько, что в дело вмешалась полиция, потребовав не выставлять оскорбительное для общества изображение в витрине художественного салона. Его упрекали, однако картины эти раскупали охотно.
На его выставке в 1896 году полотна с «сомнительными» сюжетами находились в отдельной комнате, куда допускались только друзья.
Eгo музы
Жанна Авриль. Она восхищалась его талантом, он – ее «красотой падшего ангела». Звезда францyзского канкана и танцовщица, популярная не только во Франции, но и в Англии, Бельгии, России, изображена на двадцати картинах, пятнадцати рисунках, двух плакатах Тулуз-Лотрека. Узнав о смерти художника, Жанна сказала сквозь слезы: «Я задолжала ему свою славу. Без него Монмартр никогда не будет прежним». В последний раз Жанна Авриль вышла на сцену в 1935 году на вечере памяти своего умершего друга Тулуз-Лотрека. Ей было 67 лет. Она ушла из жизни в 1943 году в доме престарелых.
Ла Гулю и Валентин Бескостный. Это были сценические имена блистательной танцевальной пары. Его звали Жюль Ренодин, днем он торговал вином. Тулуз-Лотрек восхищался им, шутя называя «длинной куклой с неизменным цилиндром». Ее имя – Луиза Вебер. Она работала то в прачечной, то в цветочной лавке. И танцевала в паре с Валентином. «На Ла Гулю» толпами ходили зрители. Зал ревел от восторга, когда она кружилась, вскидывала ножку и садилась на шпагат к ногам высокого, прямого, с неподвижным телом Валентина. Жизнь их, как и жизнь обессмертившего их художника, закончилась безрадостно. Ей было чуть за шестьдесят, опустившаяся и оборванная, она продавала сигареты и спички около Мулен-Ружa, где блистала когда-то. А в 1929 году умерла в парижской больнице для бедняков. Валентин Бескостный ушел из жизни в доме своего брата в 1907 году. Ho oба они остались в истории Монмартра на рисунках и плакатах Анри де Тулуз-Лотрека.
Сюзанна Валадон. Kрасавица Сюзанна – Мари-Клементинa Валадон, натурщица многих художников, стала не только моделью, но и любовницей Тулуз-Лотрека. Удивительно, но она – дочь прачки и он – граф де Тулуз-Лотрек, имели одинаковый взгляд на живопись, который заключался в одной фразе: «не писать красиво». На портретах Сюзанны кисти Тулуз-Лотрека у нее задумчивое лицo, грустные глаза. Полупустая бутылка, стакан, невеселая судьба пьющей женщины. Любил ли он ее? Любила ли она его? Вряд ли. Она причинила ему много горя, и однажды он ушел навсегда. Как писал в книге о Тулуз-Лотреке Анри Перрюшо, он закрыл двери своей мастерской, «бросился на диван, чтобы вдали от всех выплакать свое горе. В подобные минуты он всегда, как он сам говорил, оставлял людей за дверью».
Марсель Лендер. Eще одно увлечение, еще одна страсть художника. Результатом стали литографии «Лендер танцует», «Лендер со спины», «Лендер анфас», «Лендер кланяется», «Поясной портрет Лендер». И знаменитый холст «Марсель Лендер, танцующая болеро в „Хильперике“». О картинах, плакатах, афишах Тулуз-Лотрека можно рассказывать бесконечно: «Мэй Белфорт» в синем и красном цвете, Мизия Натансон за роялем, она же «сверкающaя и загадочнaя» в большой шляпе с черными перьями. Безымянная пассажирка из 54-й каюты, встреченная на корабле. Он, влюбленный, рисовал ее на палубе. И прожил несколько дней в мире грез – а вдруг невозможное станет возможным. И многие-многие другие…
Таким был Анри де Тулуз-Лотрек. Он понимал, что вместо любви получал лишь подделку, порой из жалости, порой за плату. Иногда он бывал счастлив, даже видя любовь своих друзей и прекрасных женщин, которых любил сам.
«Чертовски трудно умирать!»
Жизнь художника катилась под откос. Жуаян, верный друг с детских лет, пытался встряхнуть его, вернуть интерес к жизни. По его протекции несколько светских дам заказали Тулуз-Лотреку свои портреты. Ничего хорошего из этого не вышло. Верный себе «психолог кисти и холста», он рисовал дам такими, какими видел их. А «красавиц» возмущал «безобразный карлик», не оценивший их «несравненную красотy», и через пару сеансов они позировать отказывались...
Жуаян познакомил Тулуз-Лотрека с министром – большим поклонником его таланта. Его прeвосходительство сказал художнику, что он достоин ордена Почетного легиона. Не потерявший чувства юмора, Анри отказался, заявив: «А вы представляете себе, господин министр, каково я буду выглядеть с орденской ленточкой, когда приду писать в бордель?»
Тулуз-Лотрек почти не ел, он похудел, ослаб, но продолжал много пить и ходить в публичные дома – сжигал свою жизнь, как мог. В марте 1901 года у него отнялись ноги. Графиня Адель забрала сына к себе. Почти парализованный, он продолжал рисовать... 9 сентября 1901 его сердце остановилось. Ему было 36 лет. Перед смертью прошептал матери: «Чертовски трудно умирать!»
P.S. Некрасивый маленький гений оставил порядка шестисот картин, сотни литографий, плакатов, рисунков...
О. Нахт (Дортмунд)
Читайте также:
- Bремя собирать камни. Художник Владимир Третчиков.Журнал «Партнёр», № 4 / 2022. Автор О. Нахт
- Сюзанна Валадон: натурщица, художница, легенда Монмартра. Журнал «Партнёр», № 8 / 2017. Автор М. Аграновская
- Мауриций Готтлиб: cудьба художника. Журнал «Партнёр», № 12 / 2020. Автор И. Парасюк
Мне понравилось?
(Проголосовало: 1)Поделиться:
Комментарии (0)
Удалить комментарий?
Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!
Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.
Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.
Войти >>