Zeitschrift "Partner"
Zeitschrift blättern
Geschichte >> Unvergessene historische Daten
Partner №7 (82) 2004
Прошлое и будущее на торжествах в Нормандии
История не знает сослагательного наклонения, однако историки и писатели, не говоря о газетчиках, любят порассуждать на тему «а если бы». Прошлое состоит из фактов, но кто только ни пытается «по-новому» осветить их! Державы-победительницы во Второй мировой войне справедливо считают ее окончание победой над гитлеризмом. Бывшие узники концлагерей называют этот исторический факт освобождением от фашизма. Правопреемники в послевоенной Германии говорят о поражении.
Победа, освобождение или поражение? Великая отечественная или Вторая мировая? Акцент зависит и от национальной принадлежности, и от возраста, и от политических взглядов участников дискуссий о войне. Даже юбилеи ее окончания отмечаются в разные дни (8 и 9 мая). По разному оценивается и высадка союзников в Нормандии 6 июня 1944 г.. Советские историки никогда не придавали особого значения этому событию, говоря о переломном характере только тех битв, в которых участвовала Советская армия. Их западные коллеги были склонны переоценивать значение десанта американских, канадских и британских войск на атлантическом побережье Франции. В Германии отношение к дате вызывало споры.
Христианско-демократический канцлер Гельмут Коль 10 лет назад отклонил приглашение поехать на торжества, считая свое участие в этом парадном мероприятии с элементами шоу нетактичным ввиду той преемственности, которую взяла на себя демократическая Германия по отношению к гитлеровскому прошлому. Послевоенное примирение с Францией он завершил вместе с социалистом Миттераном. Символически соединив руки в лучах прожекторов под Верденом, они завершили долгий процесс преодоления вражды. А начали его в 1963 г. Аденауэр и де Голль, подписав Договор о сотрудничестве в Елисейском дворце.
Преодоление предрассудков было долгим и мучительным, ведь немцы и французы с конца позапрошлого и до середины прошлого века воевали трижды. У немцев надолго остался «комплекс Мюнхена»: капитуляция Даладье перед Гитлером в 1938 году не спасла мир, а ускорила войну и поражение Франции. Примирение было трудным, но оно свершилось. Обе державы уже не одно десятилетие связаны узами партнерства во многих областях, в том числе и в военной. А потому было странно услышать слова Герхарда Шрёдера об окончательном подведении черты под периодом вражды с Францией. Накануне, еще в Берлине, он сказал куда более странные слова, что отправляется в Нормандию «с гордо поднятой головой». Относилось это, разумеется, к достижениям демократии и к экономическому потенциалу Германии, наконец, к ее международному престижу, но прозвучало диссонансом.
Глава правительства с гордо поднятой головой едет туда, где жертвами гитлеровцев пали десятки тысяч солдат союзных армий и мирных жителей. Британским ветеранам слова канцлера показались нетактичными. Подобного случайного эффекта, возможно, и опасался в свое время Гельмут Коль.
Представители союзников оценили приезд Шредера и его выступление на торжествах как дипломатический успех и признак личного мужества: канцлер не побоялся сломать устоявшееся клише, выразил уважение к памяти погибших солдат западных армий и поблагодарил союзников за выдающийся подвиг.
Организаторы юбилейного мероприятия были настолько благодарны германскому политику, что постарались не заметить более досадную его оплошность, на которую обратили внимание политологи в Германии. Произнося слова благодарности, Шрёдер сказал: «Победа союзников не была победой над Германией, это была победа для Германии». Странная попытка увязать прошлое с настоящим произвела тяжелое впечатление на ветеранов, приглашенных в Нормандию. Вряд ли американские или британские солдаты воевали «за» Германию! Они воевали «против» нее, мечтая уничтожить национал-социалистический рейх. Недаром союзники после войны так активно составляли планы его расчленения на отдельные зоны.
А что могли подумать бывшие солдаты вермахта, воевавшие в Нормандии? Что смерть их товарищей была на самом деле «победой для Германии?» В послевоенные годы находилось немало желающих «встать на нужную сторону». В ГДР, например, активно пропагандировался тезис «антифашизма», который будто бы составлял в гитлеровской Германии значительную силу. Костяком антигитлеровского сопротивления считались, главным образом, коммунисты, хотя на самом деле в этом движении главную роль играли офицеры, которых поддерживали священники, профессора и бывшие политики, ушедшие в подполье. Так уместно ли было говорить о «победе для Германии», хотя это и прозвучало загадочно и красиво?!
Британская королева, хозяин торжества Жак Ширак и американский президент в своих выступлениях тактично обошли молчанием реплику берлинского гостя. Но расхождения в подходе к историческим событиям можно было заметить невооруженным глазом. В то время, как Ширак обращался к бывшим солдатам, Шредер апеллировал к «европейским согражданам». Он посетил британское кладбище, отдавая дань уважения погибшим, но воздержался от посещения одного из немецких, поскольку там похоронены солдаты войск СС.
Но ведь рядом с эсесовцами лежат и останки обычных солдат, в том числе совсем молодых, которых гитлеровцы погнали на фронт в конце войны. Разве они недостойны сочувствия или хотя бы памяти? Канцлер помнил, возможно, о том, что Рональд Рейган, будучи президентом Соединенных Штатов и посетив Федеративную Республику, возложил венок на могилы немецких солдат в Битбурге, где тоже были похоронены эсэсовцы. Что же тогда, объявить преступницей Советскую армию–освободительницу за то, что НКВД и СМЕРШ в годы войны расстреляли немало невиновных? Или вынести аналогичный приговор всей армии Соединенных Штатов за то, что группа ее солдат устраивала пытки в иракских тюрьмах?
Огульный подход к несправедливостям, совершенным в прошлом и совершаемых сейчас в ходе военных действий, несовместим с принципами исторической объективности. Коллективной вины, как известно, не бывает: вина, как говорил бывший федеральный президент Рихард фон Вайцзеккер, всегда индивидуальна.
Не следует осуждать Герхарда Шрёдера за досадные промахи в Нормандии. Историческая материя – вещь сложная, политики, обращаясь к ней, часто пользуются символикой, более подходящей для других случаев. Хотя бывают, конечно, выдающиеся поступки, сами вошедшие в историю в качестве символов. Например, приезд Аденауэра из Москвы с согласием Хрущева на возврат немецких военнопленных, коленопреклонение Брандта в Варшавском гетто или упоминавшееся рукопожатие Коля и Миттерана. Миссия Шрёдера в Нормандии и на совещании «большой восьмерки» увенчалась большим успехом, но все-таки она вряд ли войдет в историю как эпохальная заслуга этого канцлера.
Евгений Бовкун
Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich
Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.
Zur Anmeldung >>