Как Шагал шагал по СССР летом 1973-го

Прошло 50 лет с тех пор, как Марк Шагал по личному приглашению министра культуры СССР Екатерины Фурцевой посетил Москву и Ленинград.

Марк Шагал родился в 1887 г. в местечке Лиозново недалеко от Витебска, где семья и жила. Он был старшим ребенком в семье приказчика Хаскеля Шагала и его жены Фейги-Иды Черниной. Получил традиционное еврейское домашнее образование, изучал иврит, Тору и Талмут, затем учился в Витебском четырехклассном училище, а с 1906 г. – в художественной школе витебского живописца Юделя Пэна. Марк мечтал продолжить свое образование в Петербурге. Отец был возмущен, но, в конце концов, швырнул на пол 27 рублей со словами: «Что ж поезжай, если хочешь. Но запомни: денег у меня больше нет... Это всё, что я могу наскрести. Высылать ничего не буду. Можешь на расчитывать.»

Мечты сбываются

Так началась новая жизнь Марка Шагала в живописи. В Петербурге он занимался в Рисовальной школе Общества поощрения художеств, продолжал занятия у Л.С.Бакста в частной школе Е.Н.Звягинцевой. Но его уже манил Париж... И весной 1911 года эта мечта сбылась.. Он, как и многие молодые и неизвестные художники Белоруссии, оказался в знаменитом «Улье» среди Хаима Сутина, Оскара Мещанинова, Мишеля Кикоина, Амадео Модильяни. В Париже он познакомился и подружился с супругами Соней и Робером Делоне, Г. Аполлинером, М. Жакобом и другими.

Летом 1914 г. М.Шагал вернулся в Витебск с единственным желанием – жениться на Белле Розенфельд, которую он полюбил с первого взгляда. После свадьбы он предпологал вернуться в Париж, но начавшаяся Первая Мировая разрушила эти планы. 25 июля 1915 г. состоялась свадьба Марка и Беллы, в 1916 г. родилась их дочь Ида. После революции, при поддержке и по рекомендации А.В. Луначарского, М. Шагал был назначен уполномоченным комиссаром по делам искусства Витебской губернии. В 1920 г. Шагал с семьей переехал в Москву и, по рекомендации А.М. Эфроса, работал в Московском Еврейском камерном театре где создавал декорации и костюмы для спектаклей. В 1922 г. Шагал уехал в Ковно, где прошла его выставка, оттуда в Германию. Осенью 1923 г. переехал в Париж. С тех пор ни в одном музее СССР его картины не выставлялись...

В жизни Марка Шагала были взлеты и падения. Cчастливая любовь и жизнь с Беллой – его музой, ее безвременная смерть в сентябре 1944 г. от воспаления легких, сильно его подкосившая. Их дочь Ида очень беспокоилась о состоянии отца, он не прикасался к кисти 9 месяцев. Все эти месяцы слились для художника в один бецветный и бесконечный день. Ида решила подыскать ему экономку. Тридцатилетняя Вирджиния Хаггарт была молода, красива, хорошо воспитана. Марку Шагалу было 58 лет, ему нравилось всё, что делела его экономка. В 1946 г. родился их сын, которого назвали Дэвид, но т.к. экономка не была разведена, сын был записан на фамилию ее мужа.

Вскоре художника настиг второй удар: в 1952 г. Вирджиния сбежала с фотографом Шарлем Лейренсом. Шагал чувствовал, что теряет не только ее, но и сына, и очень тяжело переживал утрату. Ида понимала, что от одиночества отец просто зачахнет, а без красок и мольберта может умереть.

В апреле 1952 г. она познакомила отца с Валентиной Бродской – дочерью фабриканта Бродского. Уже 12 июля того же года они сыграли свадьбу: Марку было 65 лет, а Ваве – 47. Вот что говорил сам Шагал об этом событии: «Что я? Я скромный еврейский художник. Вот Валентина Георгиевна – дочь фабриканта Бродского, сахарозаводчика. Когда мой отец таскал бочки с селедкой, Бродские в Киеве покупали полотна Тинторетто. Знали бы мои родители, на ком я женился – порадовались бы.»

Валентина Бродская в свои 47 лет была очень привлекательна, интеллигентна, инициативна. У нее был железный характер: она создала мужу идеальные условия для работы, оградив его от всего и всех, кто мог его отвлекать. Она была категорически против любых упоминаний о Вирджинии и Дэвиде. Единственное, что не смогла удалить Валентина Георгиевна из жизни мужа, так это его любовь к Белле – над его сердцем и душой она была не властна. Марк Шагал писал, что стал узником, но его тюрьма ему нравилась, что ему удалось остаться таким молодым «только благодаря ей, иначе я бы уже умер. Она – великолепна.» Он мог всегда спокойно работать в мастерской, а работа делала его счастливым. Возможно, благодаря Ваве поздний период творчества Марка Шагала был таким плодотворным.

Вот настоящее искусство!

В 1973 г. Марку Шагалу было 85 лет. Было известно, что он говорит по-русски, но всё же ему выделили переводчицу Стеллу И. – мою подругу и соученицу по 1МГПИИЯ им. Мориса Тореза.

К этому времени мы уже были дипломированными преподавателями французского языка, но по специальности не работали. Предложение о работе с Марком Шагалом Стеллу застало врасплох: в тот момент она готовилась к работе на Международном конкурсе балета с известным балетмейстером Роланом Пети, приглашенным в качестве председателя жюри, с которым она уже сотрудничала, когда он ставил балет «Гибель розы» для Майи Плисецкой. Но пришлось поменять планы.

Шагалов поселили в апартаменты «Люкс» гостиницы «Россия»: большой салон, столовая, кабинет и спальня. Шагала удивил этот шик, вызвавший такую шутку: «Как это БрежнЕф не пожалел такие апартаменты для неизвестного художника?»

В честь приезда Марка Шагала Екатерина Фурцева устроила в Кремле прием. В своей приветственной речи министр культуры подчеркнула, что бесконечно рада видеть великого художника «снова на его Родине». Среди приглашенных были знаменитые артисты Михаил Жаров, Олег Табаков, Олег Ефремов, поэт Андрей Вознесенский, композитор Арам Хачатурян, директор ГМИИ им. А.С.Пушкина Ирина Антонова, Майя Плисецкая с Родионом Щедриным. Было высказано много теплых слов в адрес художника. Вчера еще забытый и неизвестный, сегодня – признанный, Марк Шагал выглядел счастливым.

Программа пребывания в Москве и Ленинграде была составлена и утверждена заранее. В нее входило посещение Кремля, Третьяковской галереи, затем Большого Театра, а в Ленинграде его ждали Эрмитаж, Русский музей, и, конечно, родная сестра Маня. Началось с посещения Кремля: Большой Кремлевский дворец, Георгиевский зал, грановитая палата. Всё это Марк Шагал видел, конечно, впервые и проявлял живой интерес. Особое впечатление на него произвели иконы Андрея Рублева и Феофана Грека. «Вот настоящее искусство! Какие лица! Икона – это лучшее, что создано в России.» Он готов был часами рассматривать каждую икону. По его мнению, сюда надо было приходить учиться рисовать в молодости, он очень жалел, что видел это лишь сейчас.

Посещение Третьяковской галереи обернулось сюрпризом: по случаю приезда М. Шагала на свет извлекли несколько его литографий и картин, находившихся в запасниках. Кроме того – несколько панно, созданных художником для Еврейского театра в 20-е годы, когда он сотрудничал с режиссером и актером Соломоном Михоэлсом. Шагал не поверил своим глазам, увидев всё это. Он был уверен, что всё давно потеряно или уничтожено. На этих панно не было подписи автора. Шагал взял кисть и поставил автограф, поблагодарив всех, кто помог сохранить его работы.

У Шагала были также приглашения частного порядка. Он посетил семью всемирно известного скрипача Леонида Когана, устроившего концерт в честь дорогого гостя с выступлением детей: Павла-скрипача и Нины-пианистки. А на следующий день Шагал был гостем Андрея Вознесенского в Переделкино: они давно были знакомы, каждый раз, бывая во Франции, поэт старался навестить Шагалов в Сен-Поль-де-Ванс.

Нельзя было побывать в Москве и не посетить Большой театр. Как раз в это время шел балет «Спартак», поставленный недавно Юрием Григоровичем. Солистами выступили Наталья Бесмертнова и Мариус Лиепа. Марк Шагал и Вава были в восторге от исполнителей.

Ленинград. Встреча с сестрой

Выехав вечером из Москвы на ночном поезде «Красная стрела», утром М.Шагал с женой были уже в Ленинграде, где его ожидала долгожданная встреча с родной сестрой Маней. Они не виделись более 50 лет: при встрече бросились в объятия, плакали, гладили друг друга, вновь обнимались, не замечая никого и ничего вокруг, не веря, что всё это происходит наяву. На тот момент его сестра Маня была единственной из всей большой семьи Шагалов, оставшейся в живых. Встреча прошла в трогательной атмосфере, но сильные эмоции утомили художника, ведь ему было уже 85. Вскоре они расспрощались, теперь уже навсегда.

По Эрмитажу художника и его супругу сопровождал директор музея Б.Б. Пиотровский (старший). М.Шагал был здесь впервые: несмотря на свой возраст, он продвигался по музею довольно быстро, желая увидеть как можно больше. Сказочное великолепие дворцовых залов поражает и восхищает пришедшего туда впервые. А Эрмитаж с его собраниями вызывает даже у непросвященных в искусстве возгласы восторга. М.Шагал не был исключением. Ему хотелось подольше остаться в музее. Фламанско-Нидерландская живопись – Рафаэль, Микельанжело, Рубенс, ван Дейк – вызвали восторг у Шагала. Попав в зал «Импрессионистов», был искренне удивлен, не ожидая увидеть здесь картины Сезанна, Матисса, Пикассо, Ренуара. Ведь живя в Париже в начале ХХ века, Марк Шагал общался с Модильяни, дружил с Пикассо. Он высказал пожелание задержаться в Эрмитаже на 2-3 месяца, чтобы не спеша ознакомиться со всеми экспонатами .  

Вторым в программе посещения был Русский музей. М.Шагал очень любил Исаака Левитаана, пейзажими которого желал насладится. В зале было несколько полотен, но он остановился у картины «Золотая осень» и долго ею любовался. Возможно, он вспоминал свою юность, семью, интуитивно пытался мысленно перенестись в родной Витебск, а может быть, и увидеть там какую-нибудь хибарку со скрипачом на крыше. Однажды А.В. Луначарский, знавший М.Шагала, поинтересовался, почему он написал еврея на крыше домика в Витебске. Художник рассказал, что его дядя, когда ел компот, забирался на крышу, чтобы его никто не беспокоил. Он играл на скипке и был прототипом скрипача на различных полотнах.

Выставка в ГМИИ им. А.С. Пушкина

Марк Шагал мечтал о выставке своих картин на родине, но на предложение посетить Витебск ответил отказом: «Мой Витебск уже не существует. Он остался на моих полотнах, в моем сердце.»

Отечество мое – в моей душе

Вхожу в него без визы.

Во мне растут зеленые сады,

Нахохленные, скорбные заборы,

И переулки тянутся кривые.

Вот только нет домов.

В них – моё детство,

И как оно, разрушилось до нитки.

Где их жильё? В моей душе дырявой …

Марк Шагал

Идея такой выставки появилась у директора ГМИИ им. А.С. Пушкина Ирины Антоновой после знакомства с Марком Шагалом в далекие 70-е годы во время посещения художника в Сен-Поль-де-Ванс. Но не успели, Шагал скончался в 1985 г.

2 сентября 1987 г. – к столетию со дня рождения художника, благодаря усилиям Ирины Антоновой и поэта Андрея Вознесенского, открылась выставка «Марк Шагал». По этому случаю в Москву приехала вдова М. Шагала Валентина Бродская, которая ее и открывала. «Как счастлив был бы Марк такому вернисажу, о котором мечтал всю жизнь.» Великий мастер вернулся! В течение многих лет его творчество на родине подвергалось полному забвению, тем более что с 1923 г. он постоянно жил за границей. Выставка вызвала огромный интерес, став настоящим открытием для посетителей музея. Несмотря на отвратительную погоду, дождь и сильный ветер, еще до открытия очередь опоясывала здание музея.

Войдя в музей, первое, что я увидела, был большой фотопортрет Марка Шагала. Стелла вышагивала между портретом художника и его супругой Вавой. Глядя на это фото, я мысленно перенеслась в то далекое время, когда моя подруга еще жила в Москве и сопровождала великого художника. К этому времени она уже 10 лет жила в Париже.

Наконец-то граждане СССР смогли насладиться творчеством великого мастера.

Нина Разран

Читайте также:

1. Марк Шагал в Германии. Журнал «Партнёр», № 7  / 2012. Автор В. Фишман
2. Витражи Марка Шагала в Майнце. Журнал «Партнёр», № 9 / 2018. Автор Н. Шполянская
3. Мир снова в смятении. Марк Шагал. Выставка во Франкфурте. Журнал «Партнёр», № 2 / 2023. Автор М. Беленькая