Многие одесситы и гости нашего города хорошо знают скульптурную группу из двух атлантов, которые держат на своих «натруженных спинах» небесную сферу. Эти атланты наряду с Дюком, Оперным, Потёмкинской лестницей стали своеобразным символом нашего города, а после образования Всемирного Клуба одесситов стали его эмблемой.

... После того, как мною было написано уже пять эпистол, я задался вопросом, состоялся ли мой «поздний дебют в литературе», а, следовательно, стоило ли браться за это дело мне, как говорил персонаж Райкина, «простому  инженеру» да ещё в моём-то возрасте?...

О трагедии одесских евреев, оставшихся в оккупированной в октябре 1941 г. Одессе, написано много книг, статей, воспоминаний. Одной из последних вышла книга Леонида Дусмана «Помни! Не повтори!», который одиннадцатилетним мальчиком пережил ужасы лагеря смерти в Доманёвке. Приведённые в ней свидетельства участников страшных событий тех лет невозможно читать без комка в горле.

... Ничего  весёлого  в  моём  раннем   монгольском  детстве  не вспоминается,  всё перенеслось  на  позднюю  юность  и  затянувшуюся зрелость.  Обычные  для  детей  в Союзе запах и таинство  новогодней ёлки с Дедом Морозом и Снегурочкой заменялись для меня   таинством  кастрации гордых   красавцев-жеребцов и запахом лошадиного навоза и пота. Ни тебе детского сада, ни детей по соседству,— «степь да степь кругом».

На старших курсах Одесского Политеха я уже знал, что буду конструктором, поэтому после его окончания выбрал назначение на Одесский завод радиально-сверлильных станков. Тогда я не задумывался, почему люди, связанные с ним, называют большое станкостроительное предприятие женским именем «Радиалка». Только потом я понял, что большинство работающих там действительно любят свой завод, несмотря на его недостатки.

Школьные  каникулы  в  июне  сорок  первого  я  с  четырёхлетним братиком проводил в детской оздоровительной колонии где-то в Харьковской области.  Когда  объявили  о начале  войны  не  было  у нас,  детей,  никакого страха.  И,  как  мне  запомнилось, у персонала тоже.

... в конце 1974 г., когда Жора уезжал. Он был первым из наших близких знакомых, решившимся на эмиграцию. Помню, как он сидел в кресле в нашей комнате, а мы с женой почему-то стояли напротив него и не могли поверить своим ушам. Куда он едет? Что там его ждёт? Как он мог на это решиться? Эти вопросы, не имевшие ответа, не давали нам покоя.

Сегодня  вспомнились   эпизоды   из  школьной   жизни. Школьники  и  учителя  вспоминались не только по именам,  но и по прозвищам. Интересная эта штука  –  прозвища,  которые  школьники давали некоторым  учителям.

Прочитав этот заголовок, можно ожидать романтического повествования о светлой юношеской любви студента.

Вынужден вас разочаровать, дорогие читатели: речь пойдёт совсем не о чувствах такого рода, да и слово «любовь» мне следовало бы взять в кавычки. Я расскажу о чувствах значительно более приземлённых и имеющих ярко выраженный негативный характер.

... Учитывая свой школьный интерес к химии, я подался в  Московский  химико-технологический   институт   имени   Д.И.Менделеева, о котором в «абитуриентских кругах»  ничего плохого в определённом смысле не говорилось. Напротив, медалистов берут любых и на любой факультет...