Лондон – город, который есть. Записки неофита

Если вы устали от Лондона —

вы устали от жизни.

Сэмюэл Джонсон

А вот что многие из нас знали о Лондоне в юности? Во времена, когда тема усталости ещё не была актуальной? LondonisthecapitalofGreatBritain? Да? Это? Повторяли же бесконечно, когда английский учили и так называемые «топики» сдавали. И много-много лет такая характеристика города на Темзе была для меня абсолютной абстракцией. Где он, этот Лондон? О чём он? Есть ли он вообще? Одни мифы и клише в голове и существовали…

И вот попала я в этот городок (всего-то около 9 млн человек там и проживает) и влюбилась в него раз и навсегда. Причём не в столицу GreatBritain, а в весёлый, разностилевой, разнонациональный, невероятный город.

Каждый день – новый! Каждый день– с сюрпризами! И, не поверите, никаких дождей. Никакого туманного Альбиона. Впрочем, может, Лондон хотел меня покорить? И, чёрт подери, ему это удалось.

Про музеи

Ну, во-первых, за счёт музеев. Поскольку музеи этого города – отдельный толстенный фолиант в многотомном собрании сочинений под общим названием – Лондон. Если начну их перечислять, как раз статья и закончится. А уж качественно побывать в них во всех – жизни не хватит. Но кое-что я всё-таки успела посетить. И кое-что даже не один раз.

Например, не могла оторваться от доселе мне неизвестного (вот позорище-то!) собрания Уоллеса (Wallace Collection).

В голове-то ведь Национальная галерея, Tate Britain, Tate Modern, Британский музей опять же, а оказывается, что в центре Лондона расположилось редкостное собрание изобразительного и декоративно-прикладного искусства. Коллекция – просто фантастическая. И фарфор, и мебель, и скульптуры, и шкатулки (само собой, золотые), и что-то ещё прекрасное из бронзы, стекла, лиможской эмали… Про изобразительное искусство – отдельный разговор. Одни имена чего стоят: Тициан, Рембрандт, Рубенс, Мурильо, Веласкес, Хальс, Гейнсборо, Буше, Каналетто… Ходила бы и смотрела на них, прекрасных. Каждый день. Тем более, что музеи в Лондоне бесплатные. Изучала бы великих. Хотя я такой возможностью не воспользовалась. С великими-то. А прицепилась в этом роскошном особняке к одной малозаметной работе. Неведомая мне Rosa Bonheur со своей небольшой картиной Roe Deer (Косули, олени) вот просто приковала меня. Уже дома я кое-что про эту Розу Бонёр прочитала: французская художница-анималистка, суперпопулярная в своё время, а потом почти забытая, в 70-х годах ХХ века вновь обрела большую славу. Франция так обрадовалась, что к 200-летнему юбилею художницы в 2022-м году устроила большую персональную выставку. А двумя годами раньше вышла монография Кэтрин Хьюитт «Искусство – тиран: нетрадиционная жизнь Розы Бонёр».

Впрочем, особая личная жизнь Марии Розы – не так нам и важна. Как там у Пастернака: «Талант –единственная новость, которая всегда нова». Вот, тот самый случай. Поэтому я всё и смотрела на печальный пейзаж (считается, что в лесу Фонтенбло); на эти бедные, уставшие от неумолимой и, кажется, что безнадежной осени, пожухлые прекрасные ветви. На эту грустную жизнь, которую мы все тысячу раз ощущали и сердцем, и глазами, но которая благодаря Розе Бонёр приобрела совершенно особое горькое очарование. Я даже косулей не сразу заметила. Всё на затухающий лес смотрела. И вдаль – вместе с оленем. Туда, где посветлее. Мы же все на свет надеемся.

Как надеялись люди и до нас. И свет своей надежды нам передали. Ох, в Лондонских музеях это мерцание особенно ощущается. Искусство, которому так поклоняется Британия, – лучший провайдер энергии света.

И какие же сияющие файлы на рабочем столе Лондонского компьютера нам открываются! Например, та же Национальная галерея с двумя тысячами шедевров западноевропейского искусства. Как без этого свечения остаться? Впрочем, лично я поплелась конкретно: за сиянием Винсента ван Гога. И, конечно, не только из-за его раскрученных «Подсолнухов». У нас в Мюнхене и свои не хуже. Правда, наших подсолнухов в вазе не поливали консервированным томатным супом горе-эко-активистки. Впрочем, для скандала и наши бы подошли. Но повторюсь: не только из-за прославленных (кстати, не пострадавших от злополучного томата) золотых цветов пошла я в Национальную галерею. Хотя к столетию приобретения музеем именно этой(!) картины была приурочена выставка работ великого мастера. Но меня, кроме легендарного имени, ещё и название вернисажа привлекло– «Poets and Lovers». Я думаю, организаторы на зрителей намекали. Поскольку под влиянием волшебной магии художника все в этих залах поэтами и влюбленными становились. Ещё бы! Такие шедевры привезли. И знаменитый «Стул Ван Гога», и его «Автопортрет», и «Сеятеля», и колдовскую «Звездную ночь над Роной» из музея Орсе, и популярные «Ирисы», и (целых две!) «Арлезианки», и мега-эффектную, но не самую известную работу с, кажется, что скучным названием «The Stevedores», которое можно перевести совсем обыденно: «Грузчики». Тем более, что неведомое мне слово как раз и произошло от английского stevedore – грузчик. Кстати, оказалось, что и в русском языке существует калька этого слова – «стивидор», что означает «специалист, отвечающий за разгрузку судов и перемещение грузов в порту». Вон какая польза от Ван Гога: словарный запас пополняю благодаря ему. Не говоря уже об эстетическом арсенале, который, по ощущениям, весь Лондон бросился наращивать. Толпы, толпы страждущих! Впрочем, оно понятно. Ведь такой масштабной выставки Ван Гога в Национальной галерее ещё не было. Франция, Нидерланды, Япония, США, частные собрания… География представленных работа очень солидная. Но я как увидела нашу мюнхенскую картину из Новой Пинакотеки (не «Подсолнухи», а совсем другую – «Вид на Арле») – отойти не могла: так и зарделась от гордости. Вот, мол, и от нас польза столичным жителям. Пусть просвещаются.

Да и всякие неофиты заодно просветятся. Детали любопытные уточнят. Про те же «Подсолнухи», например. Как известно, Ван Гог много переписывался со своим братом Тео. Цитаты из писем художника, практически в качестве эпиграфа, – в каждом зале. И в одном из писем Ван Гог говорит о том, что хотел бы видеть свои «Подсолнухи» (не одну, а сразу две версии этой картины) рядом с полотном «Колыбельная». Автор представлял себе некий триптих, который мог бы утешать моряков, находящихся вдали от дома. И Национальная галерея эту мечту Ван Гога реализовала. Благодаря Филадельфийскому музею искусств, согласившемуся для этого уникального показа предоставить свою версию «Подсолнухов», и Бостонскому музею изящных искусств, который для исполнения идеи художника не пожалел (временно-временно!) одну из своих жемчужин – «Колыбельную» Ван Гога. Ну, а ещё один вариант «Подсолнухов» (как раз тот, на который покушались вандалы) оказался в наличии у самой Лондонской галереи. И всё получилось! Висят себе рядышком три шедевра. И оторваться от них невозможно. Не только моряков утешают. Но и мюнхенских путешественников, света жаждущих.

Впрочем, я и в Tate Modern поплелась за светом, утешением и образованием. Но неисповедимы пути господни. Да и мои тоже. Будете смеяться, но попала на выставку группы Синий всадник, привезённую из почти уже родного Мюнхенского Lenbach haus. Ходила, повторяла знакомое (хотя и незнакомое тоже увидела) и гордилась. И за Мюнхен, и за Кандинского с компанией. И особенно за Франца Марка, чей знаменитый «Тигр» стал главным «лицом» Лондонской выставки. Наконец-то и я себя знатоком почувствовала, даже к людям приставала, истории рассказывала.

Про литературу

И так я увлеклась музеями, что чуть не забыла: город надо, что называется, потрогать руками: на рынке, на улицах, на мостах, на речке. Хорошо, что остановил меня в моем музейном рвении лично Шерлок Холмс. Я и забыла, что этот парень, почти реальный, в Лондоне проживал. И вспомнила совершенно случайно: шла, измученная впечатлениями, голову подняла – батюшки, тот самый дом 221B! И улица та самая – Baker Street. Вот куда литературное подсознание может завести.

Тут-то я и вспомнила, что литература – это моё (всё-таки филолог.) У театра Глобус – великому Шекспиру поклонилась. Около памятника Оскару Уайльду – сфотографировалась. С Джорджем Оруэллом – практически побежала разговаривать. Любимец мой, главный писатель эпохи Эрик Артур Блэр (а именно так звали гениального автора, навсегда приговорившего тоталитарные режимы) притаился со своей неизменной сигаретой в самом незаметном уголке около здания BBC. Поначалу я на этот скромный памятник и внимания не обратила. Всё ходила и читала тиснённые на плитах названия мест, где работали журналисты британского медиагиганта. Как вы понимаете – весь мир на ладони. Но я постояла около слов Беслан, Бабий Яр, Аушвиц. Нельзя было не постоять…А потом я увидела и памятник писателю (пожалуй, самому знаменитому сотруднику BBC), и выбитую надпись на стене. Цитату Оруэлла: «Если свобода вообще что-то значит, то это право говорить людям то, что они не хотят слышать».

Он и сказал, да мы вовремя не услышали. Поэтому горько мне там было, с Оруэллом-то беседовать.

И про одного литературного героя

Но вы не думайте: я фанат не только Оруэлла, но и ещё одного парня. Тоже уже почти реального. Впрочем, фанат я не качественный: огромную очередь из жаждущих побывать на платформе 9 и 3, откуда всеобщий фаворит Гарри Поттер вместе с друзьями уезжал в Хогвартс, всё-таки не осилила. Так, побегала, поснимала. И магазин для фанатов (Harry Potter Shop), и сам вокзал, и чудесную семью, выстоявшую эту очередь, чтобы сфотографироваться, как положено: с волшебными палочками, готовыми к бою; и двух милых девчушек, которых эта фанатская очередь пропустила. Уж очень они переживали, что уведут их родители, уставшие ждать вожделенного приобщения к одной из самых великих книг, возникших на рубеже веков.

Зато я на вокзальное расписание полюбовалась. Как рассказал нам очень весёлый и знающий гид Константин Пинаев, раз в год, а именно 1 сентября, в это расписание вклинивается информация о том, что с платформы 9 3 в 11 утра отправляется поезд Hogwarts express (да, да, вы догадались) в школу Чародейства и волшебства. К этому времени вокзал King's Cross заполняется не только (вернее, не столько) детьми, а дяденьками и тётеньками типа меня. В плащах, с волшебными палочками и прочими атрибутами любимых героев. Эти прекрасные безумцы в своём рвении практически вокзал перекрывают. И, мягко говоря, путают обывателей, не знающих о самой таинственной платформе на свете и планирующих вовремя попасть на поезд, отправляющийся в какой-нибудь жалкий Париж.

Устав от нашествия маглов, мечтающих побыть волшебниками, железнодорожное начальство пошло на очень рискованный шаг: в этом году не добавило в расписание информацию об отправлении поезда на Хогвартс. И в результате пришедшие Гарри Поттеры, Роны, Гермионы и прочие Макфоллы были страшно разочарованы. Надеются, что такого безобразия больше не повторится, и на следующий год, 1-го сентября… Вот не знаю – подъехать, что ли?

(Продолжение следует)

Читайте также:

1. Про Лондон... без тумана! Журнал «Партнёр», № 6 / 2014. Автор А. Сигалов
2. Стоунхендж... я тут был. Журнал «Партнёр», № 8 / 2014. Автор С. Мучник
3. Своеобразная Англия. Журнал «Партнёр», № 11 / 2013. Л. Злобинская