Новая-старая стратегия – Турция в лапах Эрдогана

Есть множество источников, множество различных агентств, информационных и не очень, которые оценивают отношение правительства той или иной страны к текущей политике.

Никогда не верил подобным источникам – редко кто совмещает в своей мозговой «базе данных» то, что сделано, то, что обещано и то, что происходит на данный момент. Текущая политика, которую надо поддерживать, иначе... Не знаю, что иначе. «Турецкие войска будут находиться на севере Сирии и уйдут, когда этого захочет сирийский народ», – сказал Эрдоган. Значит, не очень скоро, хотя местные жители забрасывают турецкие патрули камнями (не бумажными стаканчиками), и в ответ получают пулеметные очереди. Впрочем, и сама скользкая формула «захочет народ», по сути дела, не означает ничего – сирийский народ, реальный сирийский народ, расколот невероятно, нет такого единства, которое можно было бы спросить: «хотите или не хотите?»

Действует правительственная САА – Сирийская арабская армия, занимающая города, из которых под давлением российской авиации вышли формирования вооруженной оппозиции. По репортажам российских федеральных каналов народ ликует. По иным, в том числе и местным сирийским источникам, всё не так гладко. Ведь речь не идет о победах армии Асада над брутальным Исламским государством, но о подобных сражениях нет никакой достоверной информации. Это – попытки ликвидации любых движений, оппозиционных режиму Башара Асада. А такими охвачена вся Сирия. Пытался подсчитать их названия, но как перевалило за две сотни, устал, отчаялся. Кого только нет: и демократически настроенных горожан, как в Алеппо, и регионалистов, и даже джихадистов, но неблизких по духу ИГ.

Заметим: в серьезнейшем поражении этой явно враждебной всему миру организации на территории Сирии максимальную роль сыграла вовсе не армия Асада в содружестве с Россией, да еще имеющая в авангарде проиранскую Хезболлу, – эти били, уничтожая всех, кто против режима Асада.

Но тем же курдам нечего делать далее в местах, далеких от северо-востока, от мест их постоянного проживания, их родных мест. Они возвращаются и находят в своих домах турецких солдат либо боевиков протурецких формирований. И сколько угодно можно талдычить о «решающей роли российских центров по примирению сторон», примирения в курдских городах и селах нет и не предвидится. Там же, на Севере, вдоль границы живут туркоманы.

Меня не раз спрашивали, кто это такие. Это вовсе не недавние пришельцы, как уверяют некоторые. Это туркмены, одно из племен тюрок-огузов, переселившихся в Малую Азию в XI веке наряду с другими родственными племенами, перерезавшими византийцев и основавшими недолгое государство сельджуков.

Ни к ним туркмены не хотели присоединиться, ни к сменившим их османам. Дескать, север Сирии – это наша, племенная земля, никакой вам государственности, кемалистской секуляризации, мы – это мы! И нет там восстаний, пока никто не пытается сместить нашу древнюю племенную власть.

Так было всё время существования действительно независимой Сирии, даже во времена правления Хафеза Асада, можно сказать, «образцового» тирана. И всё изменилось во времена «арабской весны», когда внезапно во всем ближневосточном мире грянули необратимые перемены. В общей ли это струе, но туркмены, как и практически всё население Сирии, выступили против Башара, младшего Асада, который с подачи военной верхушки пытался «модернизировать» прежнюю тиранию.

«Исламское государство», или, как принято в российской терминологии, ИГИЛ (давно устаревший и не соответствующий реалиям термин), кто-то принял и поддержал в Сирии, кто-то нет. Как и везде, собственно, как и в Ираке, где это движение возникло. Но где инструмент движения, охваченная идеей армия, конница «первого джихада», ошалевшая от быстрых побед над привыкшими к мирной жизни ожиревшими византийцами? Возможно, интерпретация Корана в том виде, в котором она была представлена пропагандистскими органами ИГИЛ, не слишком затронула душимиллионов мусульман. Либо поняли они, что в этом, столь несовершенном мире им всё-таки комфортней, чем в мире Пророка.

Эрдоган выбрал в этой ситуации другой путь, иногда уверяют, что он избрал концепцию «неоосманизма». Может быть. Некоторые теоретики полагают, что это что-то новое в турецкой политике. На самом деле концепция эта возникла еще в начале XX века в противовес курсу светского национализма, который отстаивал великий преобразователь Турции Кемаль Ататюрк. Я не буду считать, сколько раз в ХХ веке страна из умеренно демократической скатывалась к жестокой военной диктатуре, это займет много страниц. Но каждый раз очередной генерал-диктатор выбирал неоосманский путь, то есть подчинение сопредельных стран с помощью «мягкой силы»: экономического, пропагандистского и политического давления.

В политике Эрдогана я вижу нечто другое: модернизированный возврат к эпохе собственно Османской империи, то есть откровенное применение военной силы с целью контроля над определенными зарубежными территориями, в конечном итоге – целыми странами (прежними колониями).

Сколько раз встречал я высказывания нынешних левых политиков, уж очень родственных глуповатой пропаганде советских времен: дескать, во всех бедах стран таких, как, скажем, Сирия, виноват грабительский европейский колониализм. Никто, как правило, не упоминает о том, что четыре сотни (!!!) лет Сирия находилась под властью османов, жестоко поддерживавших феодально-рабовладельческий строй, столь удобный для управления. Европейская «колонизация», французский мандат длился всего – вы удивитесь – 27 лет.

В ходе действия этого мандата не всегда мягко боролись с адептами прежнего строя, но всё-таки, хоть и грубовато, привели Сирию к общему цивилизационному знаменателю, такому, который и сейчас важен в сирийском социуме. Что я имею в виду? Республика, выборы, всё такое... Но увы, слишком мало было лет, может быть даже десятилетий, чтобы привести фактически племенное сообщество к демократическому консенсусу.

Раздробление общества, того же сирийского в данном случае, на маленькие, локальные движения, в любом случае имеет один выход – выход на проблемы общенациональные. И вот проблемы мирного урегулирования, конституционного устройства, да и, вообще судьбы Сирии, по нашей версии, решают Россия, Турция, Иран – три страны, у каждой из которых свое особое отношение к Сирии, ни в коей мере не совпадающее с позицией «партнеров»: Лебедь, Рак и Щука.

Россия, скажем, считает режим Асада «легитимным» и поддерживает его всеми возможностями. Турция – никоим образом и в приграничном регионе, на севере Сирии, практически ежедневно происходят боестолкновения между САА (армией Асада), и либо протурецкими формированиями, которых многие десятки (есть среди них и откровенные джихадисты), либо с кадровой турецкой армией.

Никто не вспоминает «ужасный» французский колониализм, но турок-то по-прежнему ненавидят арабы, большинство населения угасшей Османской империи. Аллах бы с ними, с межнациональными отношениями, если бы не реанимированные Эрдоганом претензии на доминантность.

Вот и новый эпизод – Ливия. Два полюса, два правительства. Триполи, Фаиз Сарадж – власть, признанная ООН, Евросоюзом, полностью, как говорят, легитимная, и при этом солидные позиции в правящих кругах занимают сторонники «Братьев-мусульман». Они, правда, не очень-то лезут в международную политику, занимаясь в основном мотивацией подчиненных вооруженных формирований.

Противостоит им группировка фельдмаршала Халифы Хафтара, который предпринял уже не одну попытку насильственного захвата власти. Вроде бы, в долгий период деколонизации мы видели сотни подобных противостояний там же, в Африке.

И вот Турция заключает с Триполи соглашение по территориальным водам, на основании которого она претендует на разработку открытых Израилем газовых месторождений вдоль восточного побережья Средиземного моря. Египет, Кипр – в возмущении. Фельдмаршал Хафтар срочно летит в Москву за новыми деньгами и новой партией вооружений. В новом наступлении на столицу какую-то важную роль играют боевики ЧВК «Вагнер» или прикрывающиеся этим «брендом» кадровые войска. Пресс-конференция «знаете, кого»: мы поддерживаем отношения с обеими сторонами...

А Турция уверенно тянет руки и в Северную Африку, тоже ведь ее бывшее владение. По неподтвержденным сообщениям, в Триполи, в резиденции легитимного правительства уже высадилась часть турецкого воинского контингента. Понятно, что для «оборонительных целей».

Будет ли противостояние с российскими силовиками? Посмотрим. Уже где-то на днях, в начале января, должна состояться встреча «стратегических партнеров»: Путина и Эрдогана. У них, возможно, близкие взгляды на мир и что с ним делать. И стратегия у них тоже одна –«цап-царап». Посмотрим, как поладят. Это уже не о геополитике, это, похоже, на «пацанскую разборку» – кто круче.

Имперские лозунги стали привычными и в Москве, и в Анкаре, и лозунги эти один с другим несовместимы.

Евгений Кочанов (Бонн)

Читайте также:

1. Узел на границе. Турция и курды. Журнал «Партнёр», № 12 / 2019. Автор Е. Кочанов
2. Миграционный кризис ЕС и Турция. Журнал «Партнёр», № 10 / 2019. Автор С. Дебрер
3. Турция: от путча до репрессий. Журнал «Партнёр», № 8 / 2016. Автор Е. Кочанов