Интервью с немецким политологом Александром Раром

«Трамп не станет заниматься морализаторством»

Сын русских эмигрантов, родившийся на Тайване и выросший в Германии, Александр Глебович Рар – один из самых известных немецких политологов. В течение трех десятилетий он занимается изучением внутренней и внешней политики Советского Союза и России. А.Рар выступает также в качестве политического консультанта, в том числе по заказам немецкого правительства. Свою работу он сочетает с организационной деятельностью по развитию германо-российских отношений. Он является вице-президентом Совета российской экономики в Германии, научным директором Германо-российского форума, активным участником общественной организации «Петербургский диалог».

В 2003 году А.Рар был награжден орденом «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» (Bundesverdienstkreuz) за вклад в развитие немецко-российских отношений. В 2004 году А.Рара избрали почетным профессором МГИМО, в 2011 году – почетным профессором Высшей школы экономики.

В беседе с петербургским журналистом Ильёй Бруштейном Александр Рар поделился своими оценками политических и общественных событий уходящего 2016 года.

– Александр Глебович, хотелось бы начать нашу беседу с вашей оценки завершившейся избирательной кампании в США.

– Избрание Дональда Трампа – главный сюрприз 2016 года. Нового американского президента нельзя назвать типичным представителем американской политической элиты. Он выиграл президентские выборы, несмотря на массивное противостояние политического класса и противодействие почти всех международных СМИ.

– Что можно ожидать от Трампа? Какие изменения произойдут в американской внешней политике? Как будут складываться американо-российские отношения?

– Разумеется, пока рано давать прогноз конкретным действиям нового американского президента, который еще не вступил в должность и до конца не сформировал свою администрацию. Но уже сейчас можно сказать, что с приходом Трампа прекратится идеологическое противостояние и «экспорт демократии».

По своему характеру, Дональд Трамп – жесткий, прагматичный бизнесмен. И свою политику он будет строить, исходя из американских интересов и того, как он понимает эти интересы. Трамп не станет заниматься морализаторством, не будет изображать из себя «мессию», который учит жить весь мир по «американским лекалам»…

Я уверен в том, что при Трампе внешняя политика США станет более предусмотрительной. Америка откажется от попыток свержения неугодных ей «диктаторов», неугодных ей правителей в других странах. Во всяком случае, это относится к тем регионам мира, которые не будут иметь для США стратегического значения.

Это не значит, что Америка откажется от возможности использования армии за рубежом, но решения будут приниматься более взвешенно. Во всяком случае, я не думаю, что Трамп втянет Америку в какие-либо новые вооруженные конфликты. Он не будет идти на финансовые траты и риски там, где нет «выигрыша».

– Ваш прогноз звучит оптимистично. Но Дональд Трамп объявил о том, что США увеличат военные расходы. Ради чего он собирается это делать, если намеревается проводить более мирную политику?

– Дело не в том, что Трамп будет проводить «более мирную политику». Американская политика станет более прагматичной и прогнозируемой. Трамп не является «голубем мира». Для него, как и для подавляющего большинства американцев, важно, чтобы США были и оставались единственной сверхдержавой.

Но вместе с тем он будет учитывать новые политические реальности. Человечество вступает в эпоху многополярного мира. Даже если США будут еще долгие годы оставаться единственной сверхдержавой, эта страна уже не будет единственным центром принятия мировых политических решений.

Давайте сравним нынешнюю политическую ситуацию с девяностыми годами. В то время, при Борисе Ельцине, отношения России и США напоминали отношения младшего и старшего брата. И Россию тогда вполне устраивала роль «младшего брата».

В настоящее время Россия четко осознает свои национальные интересы. Эти интересы всё меньше и меньше совпадают с американскими. Хотя совпадения тоже имеются… Усилился политический вес Китая. По-другому стали представлять себя на мировой арене страны БРИКС. В Европейском союзе слышны голоса тех, кто выступает за более самостоятельную европейскую политику без оглядки на США и НАТО.

Поэтому дело не в личности Трампа. Дело в изменившихся политических реалиях, которые любой американский лидер не может не учитывать. Мир меняется, и Америка тоже должна меняться – найти свое место в многополярном мире.

Я уверен в том, что ни Россия, ни Китай не хотят конфронтации с США. Но на роль «младших партнеров» или «младших братьев» они больше не согласятся. Речь должна идти о равноправном партнёрстве.

Я не думаю, что США при Трампе увеличат общую сумму своих военных расходов. Речь скорее идет о перераспределении расходов в рамках НАТО. Новый президент объявил о своем стремлении переложить часть финансового бремени на партнеров по НАТО. Другими словами: европейцы должны сами платить за свою безопасность. Это деловой, прагматичный подход. Кроме того, для Трампа важно способствовать созданию новых рабочих мест в американском ВПК.

– Смогут ли Россия и США сотрудничать в решении конкретных проблем мировой политики, в частности, в урегулировании сирийского кризиса?

– Это возможно. Мой оптимизм основывается на том, что Ближний Восток, в частности, Сирия, уже не настолько интересен Америке, как это было в 70-80-90-е годы. Поэтому США не стремятся в одиночку решать судьбу этого региона.

Нефть перестала играть в мировой политике ту роль, которую она играла раньше. Очевидно, что через пятьдесят лет человечество в основном будет использовать возобновляемые источники энергии. А в ближайшие полвека для США важно израсходовать собственные запасы нефти и газа. Им хочется заработать деньги на продаже ресурсов.

В последние годы в США были расконсервированы нефтяные и газовые скважины. Раньше эти богатства планировали сохранить для будущих поколений. Но теперь надо использовать нефть и газ сейчас, пока они еще востребованы!

– Прямого военного вторжения в Сирию не было. Но так называемую «умеренную оппозицию» Вашингтон активно поддерживал и поддерживает.

– При Трампе эта поддержка может сократиться или полностью прекратиться. Трамп неоднократно говорил о том, что его интересует борьба с ИГИЛ, а не свержение Асада. А бороться с ИГИЛ необходимо в союзе Россией, в широкой международной коалиции.

– В каких сферах Россия и США могут сотрудничать, кроме сирийского урегулирования?

– Речь идет не только о сирийском урегулировании, а о прочной антитеррористической коалиции. Например, российские и американские интересы практически полностью совпадают в Афганистане. Обе державы заинтересованы в укреплении афганской государственности. И, может быть, Россия заинтересована в этом больше, чем Америка. Афганистан граничит с государствами Центральной Азии – членами СНГ. В самой Российской Федерации проживают крупные диаспоры из этих стран. Внутри СНГ действует либеральный пограничный режим, отсутствует мощная система пограничных сооружений. И создать подобную систему за короткое время будет весьма проблематично.

Давайте представим себе ситуацию, что Афганистан окончательно превратится в «failed state» (несостоявшееся государство). А предпосылки к этому, к сожалению, имеются! В этом случае и страны Центральной Азии, и Россию может захлестнуть волна не только беженцев, но и террористов. Поэтому в интересах и РФ, и США не допустить подобного развития событий.

Две страны могут также сотрудничать в деле нераспространения ядерного оружия. Такое сотрудничество уже имело место, в частности, в отношении ядерных планов Ирана. В этом вопросе общими усилиями удалось достигнуть разумного компромисса. Фактически Иран отказался от своих ядерных планов в обмен на отмену санкций.

Думаю, что единая позиция США и России должна быть сформулирована и в отношении Северной Кореи. В наших общих интересах, чтобы Пхеньян не стал «полноценной» ядерной державой, которая могла бы экспортировать ядерные технологии в другие страны.

Две страны могли бы сотрудничать в осуществлении реформирования международных организаций, например, ООН. Уже давно идет речь о том, чтобы ввести в Совет безопасности ООН новых членов. Срочно нужно реформировать и Международный валютный фонд.

– Александр Глебович, мы с вами подробно обсудили перспективы американской политики при Дональде Трампе. А как вы оцениваете восемь лет, которые провел в Белом доме Барак Обама?

– Мое отношение к нему неоднозначное. Внутреннюю политику Обамы, скажем, реформу системы здравоохранения, я не берусь оценивать. Пусть об этом судят сами американцы.

Избрание Обамы как первого в американской истории чернокожего президента – безусловно, важное, значимое событие. Но думается, что большинство ожиданий он не оправдал. Его внешняя политика была очень идеологизированной, подчиненной идеям «американского морального превосходства», «экспорта демократии».

Фактически, демократ Обама продолжил внешнюю политику республиканца Буша. Но при Буше Америка была экономически сильнее, у нее было больше ресурсов для экспансионистской внешней политики. На годы правления Обамы пришелся мировой экономический кризис. Эти экономические реалии тоже надо было учитывать.

– Хотелось бы поговорить с вами о предвыборной кампании в Германии, которая уже в полном разгаре. Как вы оцениваете шансы Ангелы Меркель сохранить свой пост после парламентских выборов, запланированных на сентябрь 2017 года?

– До сентября 2017 года еще может произойти много событий, способных повлиять на решение избирателей… Но на сегодняшний день Федеральному канцлеру практически некого и нечего опасаться, и у нее есть отличные шансы остаться у власти.

Христианско-демократический союз, лидером которого является госпожа Меркель, на сегодняшний день, по результатам социологических опросов, пользуется поддержкой 35% избирателей. На втором месте – с большим отрывом – идут социал-демократы, которых поддерживают 20% избирателей.

– Таким образом, после выборов всё останется по-прежнему?

– Возможно создание новой парламентской коалиции из христианских демократов и партии зеленых. Мне думается, что для Меркель это была бы наиболее благоприятная конструкция. Если у союза христианских демократов и зеленых не будет парламентского большинства, то они могут привлечь третью партию – свободных демократов (либералов). В настоящее время эта небольшая партия не представлена в парламенте т.к. на прошлых выборах ей не удалось преодолеть пятипроцентный барьер. Но в этот раз ей, вероятно, удастся попасть в бундестаг. И войти в правительство она явно не откажется!

– В немецких правительственных коалициях свободные демократы обычно представляют министра иностранных дел. Самым известным министром от этой партии был Ганс-Дитрих Геншер, сыгравший важную роль в объединении Германии.

– Вероятно, свободные демократы и в этот раз захотят получить пост министра иностранных дел. Для немецко-российских отношений коалиция христианских демократов и зеленых (при участии свободных демократов или без них) имела бы, однако, негативные последствия.

Зеленые – партия ультралиберальная, идеологизированная, спекулирующая на проблемах прав человека, прав меньшинств… К сожалению, она нацелена на конфронтацию с Россией.

– А может ли для Меркель представлять опасность новая партия «Альтернатива для Германии»?

– В настоящее время по результатам всех опросов эта партия набирает 10-12 % голосов. В этом избирательном цикле она вряд ли сможет помешать г-же Меркель сохранить свой пост. После образования Федеративной Республики Германия в 1949 году исторически сложилось так, что в стране не существовало демократической партии, которая выступала бы с более консервативных, правых позиций, чем христианские демократы. Таким образом, ХДС «охватывал» как избирателей-центристов, так и избирателей с правыми, консервативными взглядами.

При Меркель партия стала, скорее, либеральной, центристской. Она переняла многие идеи социал-демократов и зеленых. Но избиратели с правыми, консервативными взглядами оказались разочарованными. Часть этих избирателей оказала поддержку «Альтернативе для Германии». Не исключено, что на правом фланге образуются и другие партии. Для христианских демократов это может стать серьезной проблемой.

– От предвыборных кампаний хотелось бы перейти к международным спортивным событиям. Что вы думаете об обвинении России в создании «государственной системы поощрения допинга»? Российских олимпийцев и паралимпийцев в массовом порядке отстраняют от международных соревнований. Россию лишают права проведения соревнований, которые уже были намечены. В частности, был отменен чемпионат мира по скелетону в Сочи…

– Использование допинга – это международная проблема, бороться с которой в равной мере необходимо всем странам. Представлять допинг как чисто российскую проблему – это проявление лицемерия. Нынешняя «антидопинговая кампания» против России – это одно из проявлений политического противостояния в современном мире.

Лучшим ответом на эти нападки с российской стороны стала бы принципиальная, жесткая, беспощадная борьба с допингом. Такая борьба отвечает интересам страны, ведь речь идет о здоровье людей, о честной конкуренции в спорте!

Беседовал Илья Бруштейн