Два года «арабской весны»

Евгений Кочанов (Бонн)

  На перепутье

«Революцию украли!» - таков, по сути дела, смысл лозунгов массовых демонстраций, которые продолжаются до сих пор в странах «арабской весны». И в Тунисе, положившем начало нынешним событиям, и в Египте, и в Ливии, и в Йемене – да и везде, куда достигли «ветры преобразований». Знаете, это не всегда «легкий бриз», ведь жестокие бури то с этой, то с другой стороны привычны для населения многих арабских стран, в особенности – для Северной Африки.

По моему непросвещенному мнению, именно арабские завоевания первых веков ислама превратили давнюю житницу Римской империи (включая византийский период) в полупустыню. До сих пор сохранились остатки старых ирригационных сооружений, расчистить – и могут ведь заработать! Нет, никто не чистит! В результате еще тысячу лет назад арабские завоеватели, покорившие с такой легкостью местные берберские племена, разделили с ними тяжкие последствия своих собственных деяний. Самые предприимчивые, да и вообще самые способные, талантливые люди уходили в города средиземноморского побережья; оставшиеся, лишенные каких-либо связей с внешним миром, членились на новые племена и кланы, которые, по законам почти первобытного общества, неизбежно конфликтовали друг с другом и конфликтуют до сих пор. Заметьте: самым выразительным символом «арабской весны» стали смартфоны, как носитель быстрого информирования и как инструмент быстрой самоорганизации городской молодежи.

Самоорганизация не порождает организацию. Протест против старой власти сам по себе не порождает мыслей, а что же делать дальше? И вот в такой ситуации находят лазейку именно исламисты, причем вполне умеренные (в зависимости от накала общественного противостояния) исламисты. Их лозунги просты, как на первый взгляд прост ислам, и распространять их легко – ведь мечети, особенно сельские мечети – это же готовые избирательные участки. Лишь в городских мечетях могут они найти отпор – не только от имама, но даже от простого горожанина, который умеет читать и читал Коран. Поэтому именно в городах (в Египте ли, в Тунисе ли) концентрируется протест против исламистских правительств, пришедших к власти на волне всенародных ( и очень разнонаправленных) протестов.

Никто не скажет ни слова о том, что существует «египетское общество», разве что местная или купленная «инфошпана».  В глобальном противостоянии между городской и сельской цивилизациями победа за городом вроде бы, предопределена и  зарезервирована. Но никто никогда не говорил и не предполагал, чего это может стоить.

Стоит это – миллиарды долларов и самого существования беднейших слоев населения, которые, впрочем, и в «счастливые времена Мубарака» балансировали на грани выживания.

Взять власть для исламистов, для таких пушистых «братьев-мусульман» - плевое дело, а вот что с этой властью делать дальше? Повсеместно вводить шариат? Это не прошло даже в Афганистане, где талибы на волне своих впечатляющих побед пользовались вполне высоким авторитетом. А уж Тунис – вообще страна почти светская, еще со времен первого ее президента Хабиба Бургибы. Исламистские проявления подавлялись, иногда безжалостно (может быть, не так жестоко, как в соседнем Алжире). Но это же не было «крестовым походом», всё по Корану – только во власть не лезьте!

Давно умер мудрый Хабиб, а уж его преемники постарались вовсю насладиться властью. Но – только лишь до начала «арабской весны», когда скромные по нынешним временам демонстрации загнали в пожизненную ссылку в Саудовской Аравии «пожизненного» президента Туниса Зин-аль-Абидина Бен Али. Вернулся из долгой ссылки Рашид Ганнуши, лидер ранее запрещенной исламистской партии «Эн-Нахда», занимающей ныне доминирующие позиции в парламенте страны. За тех, которых запрещали и подавляли, голосуют всегда и везде – пока они не начинают проводить свою политику. Собственно, и политики-то никакой не было, ведь идеологией, основой программы «Эн-Нахды» может являться лишь ислам. Но даже в его самом мягком понимании составляющие основу ислама убеждения времен низкоорганизованного родового общества арабских племен не могут ничем помочь Тунису, стране вполне грамотных людей, стране, уже интегрированной в мировую экономику, хоть и занимающую в ней одно из мест, близких к последним строчкам – в силу предыдущего управления, предельно коррумпированного и абсолютно бездарного.

Два года люди ждали перемен – и не дождались, вновь вышли на улицы. Премьер-министр Хамади Джебали (кстати, вице-председатель «Эн-Нахды») предложил сформировать «технократическое правительство» из беспартийных экспертов, которые нашли бы выход из близкой к трагической экономической ситуации. В своей же партии его не поняли, дескать, у нас и своих специалистов полно. Взявши власть – не хотят с ней расставаться. Такой, знаете, «Единый Тунис». Рашид Ганнуши обещал привлечь в новый кабинет кого-то из других партий, может быть, он уже и функционирует... Не знаю, надолго ли...

Я не знаю ни одного случая, когда деятели, долгие годы жившие в эмиграции, после организованного ими или для них переворота приносили людям хоть немножечко счастья.

Все представляют, что принес нашей стране Ленин с броневика.

Или вот – любимый эмигрант Солженицын, недавний властитель дум, читали его взахлеб. Мне дали на день «Раковый корпус», - а у меня - ни фотоаппарата, ничего... Помог дядя жены Артур Штофф, известный ученый (в оборонных кругах). Всё пересняли и даже распечатали, линия продолжилась.

И вот – конец Советского Союза, Солженицын, сыгравший не последнюю роль в его крушении, опять дома. Беззубое «Как нам обустроить Россию». «Жить не по лжи» - вот главное откровение, годящееся для любого общества, любой эпохи. Над ним откровенно посмеялись и стали жить по лжи – из принципа.

Возможно, египетская «улица» тоже с недоверием принимает Мухаммеда эль-Барадеи, нобелевского лауреата, долгие, очень долгие годы проведшего в Женеве, Париже, Нью-Йорке... Он сейчас – один из вождей египетской оппозиции, наряду с бывшим министром иностранных дел Амром Мусой. Этого тоже любят, как в России Лаврова. Что же тогда – всенародно избранный президент Мурси, которого сейчас, как издеваются ежедневные демонстранты, гоняют «от дворца до дворца» и которого уже называют «фараоном», будет и дальше руководить Египтом по своему разумению? Едва ли.

Нынешние власти, базирующиеся на широкую поддержку «Братьев-мусульман», долгие годы находившихся вне закона при прежних режимах, придерживаются, соответственно, шариатских установлений. И – ничего не получается. Экономика, даже во времена Мубарака едва державшаяся на плаву, сейчас приходит в полный упадок. Важная отрасль – туризм; мало кто приезжал в эти сложные месяцы, за исключением безбашенной российской тусовки. Лишь в последний месяц вроде бы что-то стало поправляться, не знаю, надолго ли. В целом же, как предполагают экономисты, для восстановления египетской экономики до нормального состояния (какого, впрочем, никогда и не было) понадобится не менее 100 миллиардов долларов. В казне – не больше 15 миллиардов, на пару месяцев пропитания хватит. Из собственных источников - лишь Суэцкий канал, приносящий при должной эксплуатации максимально 4,8 млрд. долларов в год. Значит, впереди инфляция, прогрессирующая нищета, растущее недовольство народа, уже привыкшего к уличному буйству. Едва ли что прояснят парламентские выборы в апреле – июне этого года. Значит, новый период «арабской весны» - и не только в Египте, но и в других странах, по мере осознания того, что исламизм, идеология, сама заключившая себя в рамки раннего Средневековья, не дает и не может дать ответа на требования, на вызовы ХХ1 века.

В этом, собственно, и содержится ответ на многочисленные – даже слишком многочисленные – предположения насчет «исламизации Европы». Европеизировать мусульманские страны возможно, но стоит ли? «Мусульманизировать» Европу невозможно, сколько ни говорили бы о постоянно возрастающем количестве мусульман в той или иной стране. Лишь очень небольшая часть мусульман интегрируется в принявшее их общество. Умные, талантливые алжирцы делают честь Франции, а где же остальные-то, которые и по-французски не говорят толком, и по-арабски несколько слов со странным акцентом...

Если кто-то постоянно проводит мысль: «вот, они нас завоюют», значит, так ему и надо. Таково, значит, общество в Париже, которое не может отстоять даже Елисейские Поля. Не думаю, что это надолго. Рано или поздно кончается и терпение, и «политкорректность».

Прискорбно, что практическая беспомощность властей в странах Европы работает на дурацкую в своей основе мысль об «исламизации Европы». Да, конечно, мусульманские проповедники в еще не совсем достроенной мечети по соседству с моим домом, убеждают свою паству: «скоро всё это будет наше».

Не будет. Ислам не несет ничего нового людям более высокой, более развитой культуры. Ведь и сама-то эта религия достигла расцвета где-то в 13-14 столетиях, когда арабские мудрецы освоили наследие, содержавшееся в захваченных древнегреческих и византийских источниках. Затем же – знание было приравнено к крамоле, к безбожию, и даже любые толкования священных текстов ислама помимо тех, что уже стали признанными, были запрещены под страхом смерти.

Я сильно сомневаюсь, что в Тунисе или в Египте, в странах, где по первым итогам революций у власти оказались исламистские силы, это продлится надолго. События развиваются, и люди хотят жить по-человечески. Два года «весны» - это, конечно, очень много, но и очень мало по историческим меркам. Попытайтесь вспомнить, а что было у нас, в России, через два года после революции?

Египет, Тунис – страны во многом схожие, но ведь «арабская весна» до сих пор бушует и в Ливии, и в Сирии, да и в других арабских странах едва ли кто чувствует себя спокойно... Попробуем разобраться в следующем номере «Партнёра».