Что немцу здорово – то швейцарцу смерть?

Федеративная Республика Германия стоит на надежном фундаменте налогового законодательства. Благосостояние Швейцарии зиждется на сохранении банковской тайны. Два соседа, имеющие безупречную репутацию правовых государств, диаметрально разошлись во взглядах на одну правовую ситуацию.

Немецкие налоговики получили информацию о том, что многие их сограждане тайно переводят деньги в швейцарские банки, укрывая свои капиталы от налогообложения. Чиновники налогового ведомства получили задание рассекретить „уклонистов“ и успешно с этим заданием справились, купив за 2,5 млн. евро диск с базой данных немецких вкладчиков одного из швейцарских банков. Уклонисты, ощутив холодок под сердцем от перспективы увидеть „небо в клетку“, покаянно понесли деньги в казну, в сотни раз окупив затраты на разведывательную операцию. Справедливость, как ее понимают в Германии, восторжествовала. В Швейцарии на историю посмотрели со своей колокольни. Немецкие Штирлицы знали, что база данных краденая? Знали. Скупка краденого налицо? Без сомнения. Дальше. Приманивая швейцарских клерков большими деньгами, они понимали, что толкают тех на криминал? Понимали. Разве это - не состав преступления под названием «экономический шпионаж»? Нет сомнения!

Швейцарская прокуратура выдала ордер на арест трёх немецких чиновников в связи с перечисленными обвинениями. Германия стала перед неприятной дилеммой: сдать „своих“ или разругаться со Швейцарией. Разрулить тупиковую ситуацию можно, только построив мост между двумя законодательствами в виде договора, который позволил бы избежать подобных кризисных ситуаций. Швейцарцы предложили узаконить двусторонним соглашением свои услуги по сбору налогов со вкладов граждан ФРГ и передаче их немецкой казне. Тайна вкладов при этом должна оставаться незыблемой.

Правящая коалиция ФРГ положительно отнеслась к предложению Швейцарии, которое гарантирует в будущем соблюдение немецкого налогового законодательства и амнистирует участников „шпионского“ скандала. Но оппозиция (которая имеет не только совещательный голос, но и большинство в бундесрате, а потому может заблокировать любое соглашение) категорически против амнистии тех, кто деньги от немецкой казны уже скрыл. Сторонники соглашения говорят – лучше плохой договор, чем никакого. Противники возражают – зачем же плохой, если можно составить хороший?

Предмет спора у дискутирующих сторон не в пример серьёзнее, чем у гоголевских Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем, а вот формы этого спора и сроки его разрешения грозят оказаться такими же, как некогда в Миргороде. Гоголь закончил свою историю словами: „Cкучно на этом свете, господа!“ Наши господа скучать друг другу не дадут.

По длинному фронту купе и кают…

…Чиновник учтивый движется. На чиновнике – полицейская форма. Подчёркиваем еще раз: он – учтивый. Его задача – задерживать нелегальных мигрантов. Их количество за последний год, в силу «ветров с юга», выросло почти на четверть, их броуновское движение с криминальным подтекстом представляет угрозу для общества, его нужно – нет-нет, не уничтожить! – упорядочить. Количество задержаний исчисляется десятками тысяч, огромные силы полиции привлечены для этих целей, то есть отвлечены от других занятий. Полицейский вежливо просит гражданина с тёмной кожей показать паспорт. В ответ – буря возмущения. Гражданина отводят в участок, где выясняется, что с документами у него всё в порядке. Гражданин подаёт в суд - по его мнению – налицо расовая дискриминация. Гражданину невдомёк, что, проверяя его документы, полицейский заботится и о нём тоже. Гражданин был бы вполне удовлетворён, если бы полицейский для равновесия одновременно проверил бы аусвайс у какого-нибудь блондина. Но ведь только один из тысячи нелегальных мигрантов имеет светлые волосы и голубые глаза, а полиции нужно делать своё дело. Тот же темнокожий гражданин будет громко возмущаться бездействием полиции, если какой-то «неучтенный» мигрант с голодухи „тиснет“ у него рюкзак с вещами и документами. Он не признает, что вполне возможно явился косвенным пособником какого-то преступления, которого могло бы не быть, не отними он из пустого упрямства полдня у нескольких полицейских.

Это – реальная история, как реален и приговор административного суда в Кобленце, который признал, что „единственным разумным критерием при выборочном контроле на транспортных маршрутах … являются цвет кожи, одежда и знание языка“.

Критики решения суда настаивают, что необходимо внести в законодательство, в части полицейского контроля, поправки, которые исключили бы подозрения в расовой дискриминации. Но ведь в законе написано: у полиции есть исключительное право проводить проверки без наличия каких-либо подозрений или отклонений в поведении гражданина. Надо ли стреноживать полицию дополнительными путами, когда она и так работает на пределе возможностей?!