Би-би-си: Генерал Ширрефф, хотелось бы услышать вашу оценку недавнего обострения ситуации на востоке Украины. Этот вопрос сейчас много обсуждается, как в Брюсселе, так и в Киеве, и в Москве.

Ричард Ширрефф: Я думаю, что мы должны быть очень обеспокоены ситуацией на востоке Украины. Мы видим, что несмотря на Минские соглашения, там продолжаются боевые действия. Это привело к большому числу жертв, как среди мирного населения, так и среди военных.

Я считаю, что Запад и вообще мировое сообщество должны признать всю тяжесть сложившейся ситуации.

Я обеспокоен тем, что внимание СМИ переключилось с Украины на другие темы. Сложившаяся [на Украине] ситуация продолжает представлять реальную угрозу для безопасности Европы. И Украина по-прежнему несет это бремя.

Би-би-си: Почему ситуация обострилась именно сейчас?

Р.Ш.: Я думаю, что это связано со взятием Алеппо [войсками Асада]. Это напоминает ситуацию 2015 года.

Тогда мы увидели: пламя на востоке Украины погасло, как только Россия начала военную кампанию в Сирии. Возможно, сейчас это пламя обратно разжигают, пока в Сирии стало потише.

Би-би-си: Считаете ли вы, что Запад должен продолжать оказывать помощь Украине?

Р.Ш.: Да, абсолютно. Украина находится на линии фронта. Когда авторитарным лидерам сходят с рук агрессивные шаги, нужно дать им отпор, чтобы избежать дальнейшей агрессии. История очень наглядно демонстрирует нам это.

Я думаю, что Запад и международное сообщество должны продолжить поддержку Украины. Это и финансовая помощь, и обучение, и гражданское общество, и военная поддержка. В конечном счете, военная мощь важна.

Нельзя забывать и о дипломатии. Но я считаю, что очень важно оказывать военную помощь Украине, чтобы она могла сдерживать и предотвращать новые атаки с востока.

Би-би-си: Но критики ответят вам, что такой подход, напротив, может спровоцировать эскалацию конфликта...

Р.Ш.: Да, я не удивлен услышать такие слова. Должен отметить, что я не видел ситуацию на востоке Украины своими глазами. Я сейчас рассуждаю об этом с позиции, в которой чувствую себя не очень комфортно, - сидя в кресле. Я бы предпочел оказаться там и оценить ситуацию лично.

Но история учит нас, что слабость только воодушевляет авторитарных правителей и агрессию. А вот когда встречаешь их силой, показываешь, что можно дойти только до сих пор и не дальше - это, напротив, эффективный способ положить конец их действиям.

Я думаю, мы уже видели достаточно. Какую еще эскалацию мы должны увидеть? Мы уже видели, как был сбит гражданский авиалайнер МН17.

Мы видели, как российская армия задействовала подавляющую мощь, вела массивный ракетный и артиллерийский огонь. Нет ни одного намека на то, что они начнут сдерживать такую активность. Поэтому, я считаю, наш ответ должен был адекватным.

Би-би-си: Информационная война стала важной составляющей конфликта на востоке Украины. Считаете ли вы, что запад делает недостаточно, чтобы противостоять России на этом направлении?

Р.Ш.: Мы видели, насколько эффективно Россия использовала свои информационные возможности и кибер-потенциал. И Западу необходимо это признать. Это уже стало частью истории конфликта на востоке Украины.

Западу нужно не давать России свободы действий в информационном пространстве, нужно бороться. Мне кажется, Запад сперва неохотно действовал в этом направлении. Сейчас появилось понимание важности этой работы.

Би-би-си: В Великобритании раздается немало разговоров о том, что, нужно, напротив, наращивать давление.

Р.Ш.: Я думаю, что нужно действовать на обоих фронтах. С одной стороны, нам нужно быть сильными и жесткими. Нужно показать России черту, дальше которой она не должна заходить.

Мы будем поддерживать Украину. Мы готовы стоять насмерть до последнего солдата, защищая страны НАТО. И мы будем сдерживать Россию. Но это не значит, что мы хотим столкновения. Мы хотим поддерживать мир.

70 лет Западная Европа прожила в мире. И мы не хотим войны с Россией ни в какой форме, поэтому наряду с демонстрацией силы нужен диалог. Но этот диалог должен проходить при определенных условиях.

Руководство России должно признать международное право, признать, что недопустимо в XXI веке аннексировать территорию соседнего государства. Мы не хотим возврата к политике крови и стали, к национализму образца XIX века. Нам нужно найти способ выстраивать отношения и наводить мосты.

Би-би-си: В 2016 году вы выпустили книгу, в которой описываете возможный сценарий войны с Россией. Вы по-прежнему считаете, что такое развитие событий возможно?

Р.Ш.: Это книга-предупреждение. Мы стоим на краю пропасти из-за нежелания Запада признать опасность, которую представляет набирающая силу Россия и особенно ее руководство.

Би-би-си: Изменилась ли ваша оценка событий с наступлением 2017 года?

Р.Ш.: Я писал эту книгу в 2015 году. И тогда расклад уже выглядел довольно пугающим. Стимулом для написания книги послужили действия Путина во время аннексии Крыма и последующих событий в Донбассе.

Сейчас я оглядываюсь назад и понимаю, что жизнь оказалась более странной, чем выдумка.

Мы увидели масштабное использование российских сил в Сирии, попытки разжечь кризис с беженцами с целью дестабилизировать Евросоюз. Мы видели активность России в киберсфере и то, что почти точно было кибератаками с участием России на серверы Демократической партии США. Это из ряда вон выходящие события.
Безопасность Европы всегда базировалась на абсолютной уверенности в том, что американский президент, кем бы он ни был, придет на помощь члену НАТО, на которого напали. Мы живем в мире, в котором больше нельзя быть уверенным в своей безопасности. Чтобы оставаться в безопасности, мы должны быть в состоянии сдерживать потенциальных агрессоров.

Би-би-си: Не приведет ли это нас к замкнутому кругу взаимных обвинений и эскалации напряжения?

Р.Ш.: Всегда найдутся те, кто так скажет. Касательно разговоров о том, что отправку сил НАТО в Прибалтику могут посчитать провокацией. Я с трудом представляю себе, что отправку четырех батальонов общей численностью около 4 тысяч человек можно считать провокацией.

В этот же момент Россия заявила о формировании трех мотострелковых дивизий на границе со странами Балтии. То есть речь идет примерно о 60-80 тысяч военных. О каком паритете тут можно говорить?

Я считаю, что Россия уважает силу. Она прощупывает и прощупывает почву в поисках слабых мест у своих оппонентов. И я боюсь, что сейчас Запад находится в позиции второго номера.

Полностью интервью можно прочитать здесь

Удалить комментарий?

Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!